Возле войны

Месропян Александр Генрикович

* * *

я же предупреждал просил сто раз повторял больше жизни надо было любить меня больше жизни теперь ты хочешь знать как я тебя помню а я тебя не помню новогодний озноб еловых иголок в стаканах полночного спирта осознанная необходимость соблюдать правила социалистического общежития наверное потому и ситцевая тишина всего нетерпелива но не проронить ни звука нездешнего имени Лю и ямочки на ягодицах и так нам и надо пока ещё время терпит пока ещё жив тем временем не переполнен воздух нечаянных местоимений поторопиться пока они все не проснулись больше

жизни? не помню ну значит не надо было любить меня больше жизни я не помню и это уже не важно

* * *

ничего не бойся пока я рядом чешуйчатый осенний холодок пробегая вздрагивает меня и замирает поодаль серою ящеркой неподвижен самому себе недоверчив и неуловим согрейся на солнце пока не поздно вернуться бы а там глядишь и полюбит кто бабочки вот тоже пугливы пока не уснут только во сне распахнуты некоторые или если дуры или если сладко им или если умерли и никого уже сегодня не ждут есть ещё линия прибоя на босу ногу и одноклассницы в которых свет светит необъятный им самим до сих пор не ясно что будет снами хотя былых впечатлений было-то всего ничего и других не будет а нам до сих пор не видно конца и края так и живём как в раю как в раю (кричит) как в раю (бьёт кулаком по столу встаёт роняя стул отворачивается) прости а теперь о главном ничего не бойся пока я рядом кроме меня больше некому да никому больше и не надо

МАЛЕНЬКИМИ ГЛОТКАМИ

темнеет раньше всё ненагляднее все но некоторые ненагляднее всех те кто лицом к стене словно отстань-голова-болит и те кто распахнуты мне вдруг словно крылаты серпантин мельком море само по себе неважно за год вспоминаешь его единожды ну от силы трижды на запад поглядываешь говоришь "Пора" однажды если сразу не выйдет дважды от силы дважды не торопись холодное пей маленькими глотками не торопись горячее пей маленькими глотками не торопись до утра ещё далеко и чем дальше дальше чуть замешкается ветер и тут же точно ягода недозрелая или дождь за шиворот пальцем ведёшь вдоль позвоночника до дрожи а навстречу то рыба то птица и чаще птица чем рыба как водится и хочется и колется звук осторожный и глухой куда-то котится кто вспомнился кто выбился кто спрятался а кто не спрятался никто не виноват не бейся надо мной не бейся не бойся за меня не бойся я буду гений и злодейство ты обо мне не беспокойся усну любовью и коварством проснусь по снегу пожалею сменяю царство на полцарства чтоб потеплее вечереет

меня с разбегу бросает в сон один и тот же я голый по длинному коммунальному коридору медленно молча боюсь чтоб никто не увидел одна из дверей открывается другая меня с разбегу бросает в сон земля лежит за окном о своём плацкартном страна стоит стаканом на своём посконном пролить войну с бодуна на штабную карту послать гонца за вином дотемна поскольку то сквозняк в переулке то женщина в возрасте у меня самогон говорит и тот как слеза и в вечернем без сожаления воздухе нервно подёргивается стрекоза всё получилось бы если б не та терпкая трещинка по правому краю нервы ни к чёрту дёрнулась и поминай теперь как звали это важно послушай меня если честно это я их всех оставил здесь одних и уехал чтоб им всем было пусто и ясно и просто в покое это я их всех оставил здесь и если честно забыл

* * *

там ягоды сны и кровавы там птицы терпимы детьми в надежде добра или славы но вишни полягут костьми прольются вином винограды сопьются дождём воробьи там белые бабочки ада растеряны и виноваты что сами себе не свои метнутся от края до края и снова и так дотемна что беглые бабочки рая как бы резвясь или играя как будто бы нам не война

* * *

зелёнкой мажу сбитые коленки зарёванную Анну успокоить над Вавилоном ночь по клубам клерки за ангелов базарят вразнобой а те молчат и смотрят в нас глазами на землю Сеннаар спустилось небо до свадьбы заживёт мой сладкий зая поляжет снег на всё на стыд на боль

* * *

развалины в отличие от руин пусты хруст битого кирпича под ногами здесь не спугнёт ни богов ни героев ни мёртвых любовников ни вещих птиц маленький Henrik учит меня любви Вд'уг возьми меня за 'уку к'епче. Ты должен ступать осто'ожно. Ты должен гово'ить шёпотом. Смот'и! Смот'и! колонны полуденного света встают вдруг подпирая проломы в крыше и огромная синяя стрекоза одна словно звенит в тишине неподвижна