Возлюбленная для соперника
Шрифт:
А обстановка милая. Как в башне у принцессы. Кстати, не удивлюсь если мы в башне. Круглая комната, окно зашторено тяжелыми пурпурными шторами. Камин потушен. И кажется его давно не жгли.
Стол, стул, шкаф с книгами, диван, еще пара стульев… И все собственно.
Пока рассматривала все, пыталась вспомнить последнее, что помню. Хоть тут память меня не подвела?
Нет. Сидела на кровати, вспоминала (какой-то день памяти прям) сияние и записывала все на бумагу, которую мне вручили. Ах да! Еще пила чай.
И почему я тут? А главное, зачем?
Ой, надеюсь, не муж! Я пока не готова с ним разговаривать. Вообще мне больше нравится вести разговоры не связанной и с чем-то тяжелым под рукой.
Тут послышались глухие шаги. С любопытством уставилась на шторку, которая прикрывала часть стены.
Ждала недолго. Шторка сама собой распахнулась, являя дверку с красивой ручкой. Потом и дверца распахнулась и в комнату шагнули.
Мдя. Это не муж точно.
В круглую комнату зашла обалденно-о-о красивая женщина. Даже можно сказать вплыла! За такой мужчины без оглядки ступают на тонкий лед и то-о-онут-тонут… И опускаются в темную губительную пучину ледяной воды они с блаженной улыбкой влюбленных идиотов.
Бархатное платье насыщенно шоколадного цвета подчеркивало бездонные черные глаза и чернющие волосы, которые свободно спадали ей на спину.
Сделав несколько шагов, она остановилась, рассматривая меня с каким-то пренебрежительным любопытством. А за ее спиной я заметила невысокую фигуру в плаще. Хм.
Перевела взгляд на потрясающе красивую женщину и вопросительно выгнула бровь.
— Ну, здравствуй, дорогая, — и ее четко очерченные губы дрогнули в улыбке.
Хмыкнула.
— И много я успела вам задолжать? — полюбопытствовала я.
Незнакомка немного опешила, изумленно округлив идеально накрашенные глазки. Но быстро взяла себя в руки и снова засияла уверенной улыбочкой.
— Достаточно.
— Нда? А поконкретней.
Женщина сделала ко мне еще два шага, в задумчивости рассматривая меня. И сообщила:
— Ты мне задолжала любовь.
Вот теперь глаза округлились у меня.
— Э-эм, дамочка, не хочу показаться невежливой, но сообщаю сразу. Я к вам равнодушна полностью и навсегда. Любви не будет, — отрезала строго.
Эта, которой явно никогда не отказывали, не смогла удержать себя в руках, и щека у нее все же дернулась. А потом вообще зашипела.
— Ты-ы-ы!
— М? — вопросительно приподняла брови.
— Что ты себе позволяешь?! — а вот визжала дамочка не красиво.
Поморщилась и сильно досадовала, что руки связаны, так и хотелось уши зажать.
— Ты кем себя вообразила? — продолжала надрываться дама. Стало скучно и я завертела головой. — Или думаешь он всегда будет тебя прикрывать? Так, его тут нет! И не будет!
А это уже интересно…
С любопытством посмотрела на явно злящуюся женщину. И спросила прямо:
— О ком
И мне усмехнулись снисходительно-небрежной усмешкой.
— А то ты не поняла, — протянула она. — О моем мальчике, Риерсе.
Я внимательно посмотрела на нее, потом выразительно обвела взглядом незнакомую комнату, еще более красноречивым веревки и снова на мадаму.
Но спросила не то, что собиралась.
— А вы ему кто?
Мне улыбнулись чисто змеиной улыбкой гадюки в десятом поколении. То есть ядовиты даже кости!
Но ответили мне не то, что я думала, надумала и придумать успела.
— Мама.
Честно?
Ну так слегка офигела. Просто женщине чуть больше за тридцать. Риерсу тоже… Это когда она его родила?
— А неплохо вы сохранились, — задумчиво произнесла я изменившейся от моих слов женщине. И участливо добавила: — Вам может присесть? Могу стульчик уступить! Я же все понимаю, возраст…
— ТЫ!!! — это уже визг на ультразвуке.
Встряхнула головой и пробормотала.
— Да что же вы так кричите. Поберегите сердце, а то еще прихватит. У старушек бывает, знаете ли.
Дышала женщина шумно, откровенно пытаясь взять себя в руки и с ненавистью смотря на меня.
37
Но надо отдать ей должное. Держать себя в руках она умела замечательно!
— Я тебя уничтожу, — совершенно спокойно заявила она.
— Громкое заявление, — хмыкнула я, незаметно дергая руками, проверяя на прочность узлы.
М-дя, связали меня на совесть. Загрустила.
— Ты меня просто не знаешь. Знала бы не посягала на мое, — отбила красивая мумия, маскирующаяся под молодую козочку.
— Не могу сказать, что расстроена данным фактом, — пробормотала, пытаясь придумать, как избавиться от пут.
Идей было много, но все мало осуществимы. Из-за чего я злилась и продолжила в более резком тоне.
— И Риерс уже не мальчик. Взрослый, самостоятельный мужчина. У него своя жизнь, у вас своя. Он не будет около вашей юбки вечно сидеть.
— Будет, — прошипела мумия.
Закатила глаза.
— Послушайте, я понимаю вы мать, и вы не хотите отпускать сына. Но Риерс сам волен распоряжаться…
— Я ему не мать, а мачеха, — холодно удивила женщина. — И в его жизни может быть только одна женщина. Я!
Я смотрела на нее несколько секунд и заметила.
— Вы его мачеха.
— И? — усмехнулась та, складывая руки под красивой грудью. — Не родная кровь же. Риерс — моя игрушка. Забава, что всегда будет принадлежать лишь мне.
Задумчиво посмотрела на веревку, что крепко приковывала меня к каменному стулу. И тут до меня дошло!
— Он вам отказал! — воскликнула я.
И по тому, как перекосилось ее красивое лицо поняла, что попала прямо в точку!