Возлюбленная Тримаррского палача

Самсонова Наталья

– А нас могут выгнать? – удивилась Илзе.

– Нет. Но вот желание сбежать у тебя появиться минут через пять.

– А у тебя?

– А я уже хочу развернуть кэб.

Илзе улыбнулась и отвела глаза. В парадном мундире капитан Гарвести выглядел невероятно. И мисс Эртайн боялась что великосветские курицы могут оценить его по достоинству. А сможет ли она, Илзе, выдержать такую конкуренцию? И что-то подсказывало, что нет.

– Кэс,- Илзе ахнула,- но ведь обсерватория…Там ведь? Это он?!

– Магрит,- вздохнул капитан,- это он. Илзе, я начну ревновать. Милорд Кавин по прозвищу

Меценат, самый-самый, да?

Илзе удивленно смотрела на рассерженного и обиженного жениха.

– Кэс? Он просто очень много делает для института, это во-первых. Во-вторых, я его уже видела и в общении он не так уж приятен. Интервью с ним явно проходят жесткую цензуру и редактуру. Просто, если дядя-дракон он, то почему он ничего не сказал мне? То есть, если он видел во мне дракона?

– Где ты с ним виделась? – полюбопытствовал Кэс и добавил,- а как ты себе это представляешь? Подходит он к тебе и спрашивает, простите, леди, а вы знаете что вы дракон?

– Действительно,- Илзе передернулась. – Мне как-то жутковато. Не знаю почему.

Остаток пути проехали молча. Кассиан так и остался напряженным. И за этой напускной суровостью Илзе видела тщательно спрятанную боль. Мог ли родственник причинить боль Кэсу и остаться в числе любимых родичей? Доверенных родичей? Илзе не знала. Но глядя на семью Гарвести справедливо предположила, что мог.

Кэб остановился, Кэс выскочил и помог спустится Илзе.

– Несколько слов для «Столичных новостей»,- к ним подскочил тощий, юркий грязнокровка.

– Позже,- бросил Кэс. – Мне натерпится познакомить невесту с дядюшкой.

По лицу репортера пробежала тень и он поспешно отскочил.

– Мне кажется, ты дал ему все, что нужно,- улыбнулась Илзе.

– Ты даже не представляешь какая сенсация из этого может получиться,- проворчал капитан.

Илзе погладила его ладонь кончиками пальцев и Кэс неловко улыбнулся.

Просторный зал с высокими стрельчатыми окнами. Голубые стены и белоснежный потолок. Илзе знала, что там наверху невероятно красоты лепнина. Газеты освещали это очень едко – ведь высота стен такова, что лепнину не различить. А значит деньги были потрачены зря. Но лорд Кавин не позволил долго мусолить эту новость – он имеет право тратить деньги так, как захочет. А он хочет, чтобы в обсерватории было прекрасно абсолютно все.

Небольшие альковы украшенные цветами, изящный фонтан и подвешенные в воздухе круглые аквариумы с рыбками. Илзе была здесь второй раз и подмечала новые, не замеченные ранее детали.

– Невольно порадуешься, что у нас нет традиции громко оповещать весь зал о прибытии того или иного гостя, да? – шепнул Кассиан.

– Что мы тут будем делать?

– Отойдем в сторону и будем стоять с умным видом. И лицами, лицами такими словно нам здесь интересно. Потом появится Кавин и протащит нас как двух зверюшек по кругу. Поздороваемся, выслушаем кучу комплиментов,- Кэс усмехнулся,- после которых захочется мыться. И только после этого будем препровождены в личный кабинет. О чем он хочет поговорить отец не знает. Или не говорит.

– У меня такое чувство, что мы умудрились вляпаться в центр чего-то большого и неприятного,- вздохнула Илзе. – Кэс, твой друг здесь.

– Эллы

падки на скандал,- капитан широко улыбнулся,- если я дам ему в морду, завтра все газеты будут наши. Никогда не хотела засветиться в скандальной хронике?

– Ты обижаешь меня,- негромко заметила Илзе.

– Прости, прости. Сегодня я особенно сильно боюсь тебя потерять. Я жалок, не правда ли?

– Ты любим,- жестко произнесла Илзе. – Ты любим мною. Или ты считаешь я не боюсь? Что ты выберешь себе кого-то другого, не меня? Кого-то красивее, с чистой кровью – достойную кобылу, в общем.

Кэс поперхнулся смешком. И подмигнул смутившейся невесте:

– Ни одна из них с тобой не сравнится. Да и я не такой уж завидный жеребец. А вот и наш дядюшка. Крепись и помни, мною ты тоже любима.

Илзе не стесняясь всмотрелась в приближающуюся фигуру. И мысленно пожала плечами – обычный элл. В меру высокий, в меру красивый. Темные глаза и волосы, полные губы, прямой нос. Обычный привлекательный мужчина.

– Капитан, мисс Эртайн,- лорд Кавин обозначил легкий поклон. – Чудесно, что нас не нужно друг другу представлять. Ваша невеста весьма пылко отстаивала право своего факультета на личные теплицы. Забавно вспоминать.

Илзе криво улыбнулась и присела в неглубоком реверансе. Кавин с удовольствием заглянул в вырез платья и предложил ей руку.

– Прошу простить мою дерзость, милорд,- умильным голосом пролепетала Илзе,- но я еще не привыкла к статусу невесты Кассиана. Не могу оторваться от него.

– Не легко вам придется в будущем,- усмехнулся Кавин.

Имена и лица слились для Илзе в сплошную круговерть гадостей.

– Позвольте представить, капитан Гарвести, да-да, тот самые. Его невеста, мисс Илзе Эртайн, куратор факультета травников института им. Барона Искглица .

Илзе делала реверанс, капитан слегка кланялся. Меценат стоял чуть в стороне и улыбался.

– Вы удивительно свежи,- мило улыбалась маркиза,- для уроженки Земли. Очаровательное, должно быть место.

– Ах, я бы хотела как-нибудь посетить Землю,- поддакивала другая,- вы бы провели для нас экскурсию?

– Куратор? В столь юном возрасте? – ухмыльнулся почтенный милорд, реформатор и представитель партии консерваторов. – Оно хорошо. Да, некоторые вещи становятся антиквариатом, если ими пользовались достойные люди. Как вы находите эти аквариумы? Раньше они служили в доме исцеления. Как поживает Эрих? Ох как славно мы гуляли с этим пройдохой. Но такие воспоминания, конечно, не для ваших ушей, мисс Эртайн.

Капитан скрипел зубами и поминал тот непростой год когда отменили дуэли. Илзе заледенела. С лица не сходила легкая полуулыбка, все завуалированные гадости она воспринимала как нечто само собой разумеющееся. И ласково, на грани глупости и наивности отвечала особо языкастым дамам.

– Не знаю, миледи,- удивленно округляла глаза Илзе, едва ей намекали на любовную связь с ректором. – Думаете ректор еще мужчина? Он ведь ваш ровесник.

– Руками? Работаю? – радостно отзывалась куратор Эртайн,- я больше говорю, чем делаю, но вам, безусловно, видней. Какой институт вы заканчивали? Ох, не учились нигде? Жаль, это совершенно прекрасное время.