Возлюбленная варвара
Шрифт:
— Я буду дожидаться тебя здесь.
Я выскальзываю из его рук и ложусь на кушетку.
— Я готова, — говорю я компьютеру. Кушетка вместе со мной тут же начинает задвигаться обратно в стену, и я смотрю, как взволнованное лицо Аехако исчезает из поля моего зрения.
Зажигаются огоньки, а потом гаснут.
Я втягиваю воздух, потому что это совсем не похоже на томографию, скорее на обследование патологоанатомом в морге. А что, если этот аппарат сломается и не выпустит меня обратно наружу? Охваченная стремительно усиливающимся страхом, я начинаю ускоренно дышать. Я прикасаюсь
— Что вас беспокоит? Расскажите о своих симптомах, — спрашивает плавный компьютерный голос.
— Мне нужно удалить инородный объект, — я указываю рукой на переводчик в моем ухе.
— Пожалуйста, оставайтесь неподвижно. Наши системы просканируют вас, чтобы провести обследование вашего организма.
Я опускаю руку и лежу на кровати, стараясь оставаться неподвижной. Я окидываю взором все вокруг себя, удивляясь всем этим технологиям. Я намного меньше самой кровати — по-моему, здесь может разместиться даже мускулистое тело Аехако — а это мне подсказывает, что ша-кхай после крушения не сильно изменились. Тут есть подголовник — вероятно на случай, если у пациента чрезвычайно большие рога — но для моей шеи он слишком велик, и, не обращая на него внимания, я наклоняю голову в сторону.
— Наши датчики обозначили два инородных объекта, — любезно сообщает мне компьютер. — Хотите, чтобы мы приступили к извлечению из вас их обоих?
— Д… два? — от полного потрясения у меня аж язык заплетается. — Что ты имеешь в виду?
— Наши датчики указывают на неорганическое соединение, прикрепленное к вашему человеческому сенсорному органу. Дальнейшие данные со сканеров указывают на то, что вы также приобрели паразит, который по происхождению относится к этой планете…
Господи. Кхай. Я все время забываю, что люди Аехако потерпели здесь крушение и им, также как и нам, пришлось принять кхай. Неудивительно, что с точки зрения их компьютера они являются инородными объектами.
— Хочу сохранить паразита и избавиться от этой штуки, — я прикасаюсь к переводчику. — Неорганическое соединение, прикрепленное к моему… эээ… уху.
— Пожалуйста, перевернитесь на бок, чтобы мы могли приступить к более подробному анализу этого объекта.
Я переворачиваюсь, и тут же компьютеризированные руки вырастают из стены и начинают прикасаться к переводчику. Все начинает трещать и шипеть, и мне приходиться зажимать в зубах губу, стараясь не дернуться всякий раз, когда что-то постукивает по металлу, поскольку это отзывается зловещим звуком, пронзая мой череп.
— Объект идентифицирован, — сообщает мне компьютер. — Сенсорные индикаторы указывают, что это «стрбде грейдувп сципоурей», — компьютер оттарабанивает целую череду неразборчивых звуков. — Хотите перейти к извлечению?
Я обращаю внимание, что не предоставляется ни какая-либо анестезия или новокаин, ни какие-то препараты, заглушающие боль. Я
— Это будет больно?
То есть, как бы то ни было, мне по-прежнему требуется его удалить, но я хочу знать, на что подписываюсь.
— Сенсорные индикаторы указывают, что прибор прикреплен к чувствительной нервной ткани. Потребуется некоторое время и усилия, чтобы удалить его без нанесения повреждений, однако вероятность успешного извлечения без дополнительной операции составляет 97 %.
Звучит обнадеживающе.
— Тогда, давай так и сделаем.
Стол подо мной начинает грохотать и дрожать, а вокруг моей шеи скользит гладкий металлический ошейник.
— Зачем? — я визжу и дергаюсь, когда другие наручники запираются вокруг одного из моих запястий, а очередные — на моих лодыжках.
— Кайра, — Аехако ревет, и его голос звучит словно издалека, приглушенный за счет этого механического оборудования.
— Пожалуйста, сохраняйте спокойствие, — компьютер призывает меня. — Вы закованы в целях вашей же безопасности. Малейшее движение может отрицательно сказаться на операции. Вы по-прежнему хотите продолжить?
— Кайра! — Аехако снова кричит, а с другой стороны слышу грохот оборудования и зловещий писк компьютеров.
— Успокойся, — призываю я его тоненьким, слабым голосом. — Со мной все в порядке! Компьютер, передай ему, что со мной все в порядке.
На мгновение устанавливается полная тишина, но я больше не слышу криков Аехако, так что могу предположить, что это очень хороший знак. Я вынуждаю себя расслабиться, стараясь не думать о душащим меня ошейнике вокруг моей шеи. Он прямо как тонометр для измерения кровяного давления. Только и всего. Нет проблем.
— Пожалуйста, сохраняйте спокойствие во время процедуры.
— Хорошо, — я закрываю глаза, так что я не вижу, как вокруг двигаются руки робота. Что-то свистит, и я чувствую тягу на переводчике, и все мое тело напрягается.
— У вас чрезвычайно высокое кровяное давление. Поставить успокаивающую музыку?
Вопрос кажется мне совершенно абсурдным, и я закусываю губу, чтобы не разразиться истеричным смехом.
— Я успокоюсь, — обещаю я.
— У вас есть еще какие-нибудь вопросы, на которые хотите получить ответы?
Именно в тот момент мой желудок начинает урчать, и мне захотелось пошутить.
— А здесь поблизости есть какой-нибудь бар-закусочная?
— Вопрос: что такое бар-закусочная?
Вот черт. Теперь придется объяснять. Чувствую, что повела себя как-то немного по-детски.
— Ну, это то место, куда ходишь поесть.
— На этом корабле есть три столовых. Однако в настоящее время запасы продовольствия и воды исчерпаны.
Ну, само собой разумеется. Люди, которые потерпели здесь крушение, надо полагать, опустошили подчистую все припасы.
— Сколько людей было на этом корабле?
— Во время посадки на этом корабле находились один пилот и шестьдесят два пассажира.
Это очень интересно. Я слышу, как жужжат компьютерные руки, а штуковина в моем ухе натягивается. Я еще крепче зажмуриваю глаза, пытаясь расслабиться.