Возлюбленная

Джеймс Питер

Том посмотрел на Чарли и повернулся к агенту.

– Так в какой же сумме вы заинтересованы? Вы упоминали, что кто-то еще, возможно, сделает предложение на этой неделе, не так ли?

Мистер Бадли быстро оглянулся через плечо, словно опасаясь, что за ним шпионят.

– Между нами говоря, я полагаю, что сумма в двести тридцать тысяч фунтов стерлингов оправдала бы продажу этого дома.

– Здесь все надо приводить в порядок, – сказал Том.

– О да! Никто и не спорит. – Мистер Бадли поднял руки. – Но когда ремонт закончится, дом будет

стоить четыреста или даже пятьсот тысяч как минимум, с учетом потенциала развития, а потенциал тут большой. Да и где вы отыщете подобное тихое имение, да еще так близко от Лондона? Это же очень низкая цена. Будь мы с женой помоложе, купили бы этот дом без колебаний. Часто ли выпадает шанс купить красоту?

Его глаза снова нервно заметались.

– Я позвоню вам завтра, – сказал Том.

– Вы должны принять правильное решение. Я уверен, что вы из тех людей, которые принимают правильные решения.

Они спустились вслед за агентом по ступенькам, и Чарли прижала к себе Бена, когда мистер Бадли поспешил прочь по подъездной дорожке.

Том выпятил живот и прикрыл рот рукой.

– Нэнси Делвин жила здесь! – сказал он, передразнивая мистера Бадли.

– Бог мой, в самом деле? – подыграла ему Чарли.

– И вы никогда не слыхали о ней?

– Нет.

Чарли отпустила Бена. Он понесся к потоку. Одна из ворон слетела с дерева вниз и устремилась в качестве сопровождения над ним.

– Но ты же привыкла торговать лохмотьями.

– Потому-то я и не думаю, что она была так уж знаменита.

– Ладно, – сказал Том, – как ты считаешь?

– Я считаю, что мистер Бадли – неприятная личность.

– Не представляю, как он разделается с этим домом.

– Это же развалина, – поддержала его Чарли, помолчав.

– Так нам и нужна развалина!

– Тебе это нравится? – спросила она.

– Я уже успел полюбить его! Это совершенно замечательное место. Я хочу жить здесь!

– Я тоже этого хочу. Только вот…

– Только что?

– Я не знаю, как мы будем жить здесь… совсем одни…

– Господи, да здесь куда безопаснее, чем в центре Лондона!

– Наверное, я привыкну к этому, – сказала она.

– Такое место – потрясающее приобретение. Если вдруг оно нам разонравится, через год-другой продадим его с выгодой. Но мы его полюбим. – Том хлопнул в ладоши. – Это как раз то, что нам нужно.

– Да… – неуверенно согласилась Чарли.

Какая-то тень спорхнула на землю прямо перед ней. На мгновение Чарли подумала о вороне, но тут же услышала крик Тома: он прыгнул к жене и резко оттолкнул ее. На земле, рядом с ней, что-то затрещало, словно разламывался упавший стол, и боль обожгла ее ногу.

Побелев от страха, она обернулась. Большой кусок черепицы, разлетевшийся, словно оконное стекло, лежал на том месте, где она только что стояла. Кровь шла из раны на ноге, просачиваясь сквозь разорванные джинсы, и стекала к лодыжке. Том вцепился в ее запястье и быстро поволок от дома, на середину подъездной дорожки.

– С тобой все в

порядке? – спросил он, выдергивая из кармана носовой платок и опускаясь на колени.

Чарли взглянула на крышу, на кусок черепицы, и ее сердце бешено заколотилось. Когда Том прижал носовой платок к ране, она поморщилась от боли.

– Тебя могло убить, – сказал он. – Господи, если бы это только попало в тебя…

Молча кивнув, она снова пристально посмотрела вверх.

– Это просто ветер, – сказала она.

Еще одна тень зигзагом ринулась к ней, и Чарли резко отступила. Но это был воробей, слетевший вниз.

4

Чарли открыла дверь кабинки и вынесла оттуда две теплые баночки. Том с пылающими щеками смущенно следовал за ней.

Люди, сидевшие в низких креслах из искусственной кожи, смотрели поверх своих журналов и шепотом переговаривались. Семейные парочки, мужья и жены, двадцатилетние, тридцати- и даже сорокалетние, с нервными, обеспокоенными или удрученными лицами, вцепившиеся в пустые банки, дожидающиеся своей очереди, и все – полные надежд.

Пройдя по застеленному ковром коридору, Чарли постучала в дверь с надписью «Лаборатория».

– Войдите.

На лацкане халата молодой, лет двадцати шести, женщины, что-то записывавшей в блокнот, значилось имя – «доктор Стентон». У нее были короткие светлые волосы и весьма приветливый вид. Чарли передала ей банки.

– Ну что ж, выглядит весьма неплохо, – сказала доктор громовым голосом. – Вам удалось разделить семяизвержение?

Том смущенно кивнул. Ненавидя все это, он заехал сюда сегодня, с неохотой повинуясь чувству долга, подобное тому, что заставляет принять участие в похоронах какого-нибудь дальнего родственника.

Доктор Стентон наклонила одну из банок, чтобы серая жидкость скользнула по краю.

– Вы направили сюда первую же струю? – спросила она.

– Я боюсь, что часть этого… – Чарли покраснела, – пролилась.

Прищурясь, доктор Стентон рассматривала банку.

– Ну, черт возьми, не беспокойтесь. Здесь достаточно, чтобы оплодотворить половину Англии. – Она оценивающе посмотрела на Тома. – Разумеется, если с этим будет все в порядке. А так весьма неплохо, присаживайтесь.

Они сели. Доктор же тем временем отправилась в другую комнату. Зазвонил телефон, издал три последовательные трели и замолчал. Серо-красный кабинет был пустым, видимо специально. На стене висел диплом, заключенный в рамку.

– У тебя сегодня ретрогипноз? – спросил Том.

– Да. – Чарли увидела, как он усмехнулся. – Лаура… – начала было она.

Том поднял брови:

– Что Лаура?

– Она знакома с женщиной, у которой были проблемы с зачатием. Та обращалась к ретрогипнотизеру и выяснила, что в одной из предыдущих жизней ее дети виделись ей убитыми. Вскоре после этого она забеременела.

– Бред какой!

– Попытка – не пытка.

Том достал блокнот и стал изучать записи.

Некоторое время они сидели молча.