Возлюбленные Джанин
Шрифт:
— Моя дорогая, я ужасно рад. И я не подведу тебя. Мы получим разрешение и поженимся через два дня. У меня только одно условие. Пообещай мне, что выбросишь Никко из своей жизни и честно дашь мне шанс завоевать твою любовь.
Джанин поморщилась, но кивнула:
— Да, я… обещаю.
Итак… дважды за эту неделю Джанин О'Мара выходила замуж. Но на этот раз ошибки не произошло. Джанин не видела необходимости сообщать Питеру об унизительном для нее разговоре с Никко. Она решила избежать встречи с местным регистратором и попросила Питера, чтобы он все устроил в Ницце.
Главным желанием Питера было доставить удовольствие юной супруге, и
Питер очень хотел увезти Джанин в Англию сразу после свадьбы, но она убедила его позволить ей выполнить условия контракта в «Этуаль» до конца недели. Еще два дня. Дирекция отеля умоляла ее об этом. Было так трудно сразу найти замену столь популярной танцовщице. И Джанин подумала, что будет подло с ее стороны подвести людей. Скрепя сердце Питер позволил ей остаться. Но он ненавидел каждый миг показательного танца. Это его жена была в объятиях Никко… его жена. Черт бы побрал этого парня… то, как он улыбается во время танца, глядя в глаза Джанин. Конечно, все было частью игры; каждая улыбка репетировалась. Но Питеру от этого не было легче.
Джанин ощущала неописуемое смятение. Это была ее первая брачная ночь. Она стала женой Питера… и все еще оставалась партнершей Никко. И все еще — ах, какая постыдная мысль! — ее волновали объятия Никко, и она хотела, чтобы их танец продолжался вечно. Но внешне Джанин оставалась невозмутимой, гордой и даже почувствовала радость, рассказав Никко о своем замужестве.
Никко был сражен.
— Вышла замуж… за Питера Уиллингтона?
— Да… почему бы и нет?
— Да нет, все в порядке. — У него был недовольный вид. Он считал старшего Уиллингтона упрямым, скучным и надменным. Интересно, расскажет ли когда-нибудь Джан своему мужу правду о смерти молодого Уиллингтона. И еще он был изумлен тем, что Джан так скоро утешилась. А девушка всего лишь прекрасно сыграла свою роль в тот вечер. Она не позволила Никко увидеть ее страдания, оттого что сознавала, как неправильно и безнравственно до сих пор так сильно его любить… даже теперь, когда она замужем за Питером.
Джанин переехала в «Этуаль» по просьбе Питера. Он снял для нее прекрасный номер люкс на втором этаже. Сразу после показательного танца с Никко она поднялась наверх. Джанин чувствовала себя усталой и несчастной и хотела спрятаться от всех. Питер пожелал ей спокойной ночи. Ему было трудно — ведь он был безумно влюблен — смотреть на красивую юную собственную жену в длинном белом шифоновом платье, ведь при этом она и ее красота были не для него. Он дал слово.
Питер поднес к губам ее руку.
— Спокойной ночи… маленькая богиня луны. — Он любил повторять эти слова. — Ты настоящая чародейка. Приятных снов.
Супруга покраснела и улыбнулась:
— Спокойной ночи, Питер. Тысячу раз благодарю тебя… за все.
Он был таким милым и невероятно ей нравился. Но, когда ушел, она снова подумала о Никко. Мысли о партнере-возлюбленном преследовали ее, причиняя невыносимую боль.
В лихорадочном возбуждении, не находя себе места, Джанин вышла из номера. Проходя мимо открытой двери какого-то номера, она заглянула внутрь и с изумлением увидела мужчину, воспоминания о котором преследовали и мучили ее. Никко — как обычно, холеный и изящный — в темно-красном атласном халате. Он курил сигарету и читал вечернюю газету. Джанин показалось, что
— Джанин! — воскликнул он.
Она порывисто вошла в комнату и остановилась перед ним:
— Никко… ты остановился здесь?
— Да.
— Значит, ты переехал?
— Да. И ты тоже… — Он улыбнулся странной улыбкой. — Что-нибудь выпьешь… сигарету?
— Нет, спасибо. Я не должна здесь быть. Мне только… стало интересно, почему ты в «Этуаль».
— Приблизительно по той же причине, что и ты, моя дорогая. Я помолвлен и надеюсь через месяц жениться в Лондоне. Моя восхитительная будущая жена остановилась в этом отеле. Вообще-то мы хорошо подходим друг другу.
Джанин смотрела на красивое насмешливое лицо своего кумира и вдруг возненавидела его.
— О! — выдохнула она. — Я знаю… знаю. Это миссис Деррик Уиллингтон. Это та женщина… ты женишься на ней?
— Что, если да?
— А ее муж… только что скончался…
— Это наше дело…
Она посмотрела на него невидящим взглядом. Джанин вдруг почувствовала, как это все отвратительно…
— Думаю, тебя можно только презирать, — тихо сказала она.
— Забавно. — Никко внезапно подошел к ней и схватил в объятия. — Ты восхитительна, когда сердишься. Если бы ты не любила меня так сильно, я мог бы сильнее любить тебя, ch'erie [3] . Я люблю, когда женщина немного сердится. Поцелуй меня в последний раз на память… хорошо, мадам Питер Уиллингтон, которая могла бы быть мадам Никко?
3
Милая (фр.).
— Нет, — возмутилась Джанин. — Никко… отпусти меня.
Но он впился поцелуем в ее губы… и вдруг любовь Джанин к этому мужчине умерла. Умерла целиком и полностью. Страсть идет рука об руку с ненавистью. И в этот миг она поняла, что тот, кого она до безумия любила, ей ненавистен. Ей пришлось нелегко… очень нелегко. Он больше не был тем Никко, которого она любила.
Джанин вырвалась из его объятий и выбежала из комнаты, захлопнув за собой дверь. Девушка ничего не видела вокруг, неудивительно, что она столкнулась с каким-то мужчиной. Джанин подняла взгляд и увидела, что это Питер, ее муж.
— Питер!
Муж посмотрел на нее таким суровым и неистовым взглядом, что она с трудом его узнала. Лицо Питера побелело от гнева.
— Что ты делала в спальне этого парня?
— Я… я… только… на секунду… я… — заикаясь, произнесла она и смущенно замолчала.
— Ты дала мне слово, что прекратишь роман с этим танцовщиком даго и дашь мне честный шанс. — Голос Питера напоминал удар кнута.
— Я знаю… я… но…
— Но как только я пожелал тебе спокойной ночи… оставил тебя… ты пошла к нему.
— Питер… как ты смеешь так со мной разговаривать? — спросила она, внезапно почувствовав раздражение.
Его смуглое привлекательное лицо помрачнело. А глаза стали еще мрачнее. Внезапно он засмеялся:
— Ты нарушила слово, моя дорогая. Я тоже нарушу свое. Это наша первая брачная ночь. Ты моя жена. Этот мужчина может быть твоим возлюбленным, но, клянусь Богом, я с этим покончу!
— Питер… — начала она.
Но он не слушал и подхватил ее на руки. Ее муж был высоким, атлетического сложения мужчиной и нес стройную, грациозную Джанин, как ребенка. Быстро прошел с ней по коридору, вошел в спальню, держа драгоценную ношу на руках, и запер за собой дверь.