Возлюбленные-соперники
Шрифт:
— Ты видел ее свидетельство? — спросил Энтони.
Джеймс кивнул:
— Да, и насколько я могу судить, оно не поддельное.
— Мне это не нравится, — сказал Брент. — Будучи барристером, я, конечно, слышал о подобных случаях. Воры и мошенники всякого рода совершенно обнаглели. Некоторые умудряются продать свою собственность нескольким покупателями за очень короткий промежуток времени и скрыться раньше, чем люди успевают опомниться и призвать их к ответу.
— Я тоже подумал об этом, — сухо проговорил Джеймс.
— Ты зарегистрировал свое свидетельство? — спросил
— Да. Она — нет.
Энтони пожал плечами:
— Тогда с точки зрения закона поместье твое.
— Подожди, — вмешался Брент. — Ты говоришь, она приобрела его раньше?
— Да, на три дня.
— И она первой его заняла? — спросил Брент.
— Да.
— Тогда все не так однозначно. Ты же помнишь старое изречение: владеешь — значит, имеешь. Будь я ее барристером, я бы представил ее присяжным милой одинокой вдовой и, полагаю, смог бы добиться решения в ее пользу. Здесь все зависит от мнения судьи и жюри. Иными словами, есть вероятность, хотя и не слишком большая, что в суде ты проиграешь, — заключил Брент.
Энтони сердито нахмурился.
— Ты на стороне дамы?
— Я всего лишь высказываю свое мнение, как служитель закона, — спокойно ответствовал Брент. — А вы оба склонны относиться к женщинам предвзято.
— Что знаешь о женщинах ты, закоренелый холостяк? — усмехнулся Энтони.
Брент раздраженно сжал губы.
— Работа сделала из тебя циника, Энтони. Настанет день, когда женщина одержит над тобой верх.
— Пошел к черту! — рыкнул Энтони.
Джеймс тяжело вздохнул. Брент и Энтони были давними и добрыми друзьями, но это не мешало им при любом удобном случае изводить друг друга.
— Вы бранитесь, как две старые сороки. Может быть, хотя бы в день приезда обойдетесь без потасовки?
Джеймс снова наполнил стаканы и с улыбкой посмотрел на друзей.
Энтони был высоким, мускулистым, широкоплечим мужчиной. Все свободное время он проводил у Джентльмена Джексона. Он был опытным боксером, причем массивная фигура не мешала ему проявлять чудеса ловкости на ринге, и Джеймсу неоднократно доводилось видеть, как Энтони одерживает победы над закаленными бойцами уже в первом раунде.
Что же касается утверждения Брента о том, что Энтони становится циничным и не вполне объективным, когда дело касается женщин, это было чистой правдой. Энтони специализировался на семейном праве, и ему нередко удавалось добиться того, за что другие барристеры даже не брались, — чрезвычайно желательного развода. Поскольку для этого требовался соответствующий парламентский акт, развод был почти невозможен, хотя семейные ссоры были обычным явлением в высшем обществе.
Но Энтони сумел получить развод для трех очень богатых и титулованных джентльменов, доказав измену их жен. Он приобрел известность после первого же дела, стал одним из самых богатых барристеров города, но у его успеха была и оборотная сторона. Он стал резким, циничным и даже слышать не хотел об истинных чувствах и любви.
Брент Стоун был сделан из другого теста. Его рыжеватые волосы и голубые глаза всегда привлекали женщин. Но Брент не проявлял к ним интереса. В работе он специализировался на получении патентных
Джеймс никогда не видел Брента с женщиной. Тот всегда утверждал, что любит прекрасный пол, однако, насколько Джеймсу было известно, у Брента никогда не было подруги или любовницы. Временами из-за разного подхода к женщинам их отношения становились напряженными — у Джеймса всегда было много романов без каких-либо обязательств, а Брент заявлял, что ждет свою единственную.
Мысли Джеймса вернулись к собственным проблемам, и он стал размышлять об аргументах Брента в пользу Беллы Синклер.
Белла могла обратиться в суд. Любой уважающий себя барристер понимает, что итог рассмотрения дела присяжными предсказать невозможно. Уиндмур-Мэнор находится в юрисдикции Хартфордшира, и поэтому любой процесс пройдет здесь, далеко от Олд-Бейли и Лондона, где Джеймс много лет практиковал. Там он знал всех судей Олд-Бейли, их предпочтения и антипатии, но в Хартфордшире был чужаком, и сострадательный судья или жюри присяжных вполне могут решить дело в пользу вдовы.
— Ты говоришь, у дамы острый язык, а как насчет внешних данных? Старая карга? — спросил Энтони.
— Нет, — вздохнул Джеймс. — Молодая женщина и настоящая красавица.
Повисло неловкое молчание.
— У тебя же никогда в прошлом не было проблем с женщинами, — наконец сказал Энтони.
— Не слушай его! — возмутился Брент. — Ты только разозлишь женщину, если используешь свою обычную тактику.
В голосе Энтони зазвучало нетерпение:
— Тогда используй свое недавно обретенное влияние. Теперь ты герцог. Какой судья или присяжные в этой Богом забытой дыре посмеют выступить против всемогущего герцога? В конце концов, если надо, можно подкупить судью. Не думаю, что это будет трудно. Несколько выездов на охоту, и все будет в порядке.
— Значит, вот как ты практикуешь?! — возмутился Брент. — Не всех можно подкупить или принудить. — Брент покосился на Джеймса. — Ты можешь просто возместить ей стоимость поместья.
— Я уже предлагал ей возмещение ущерба, в случае если Редмонд Ривз окажется неплатежеспособным. Она отказалась, — сказал Джеймс.
— Тогда должен быть другой выход.
Брент задумался.
— Есть кое-что еще. Я подозреваю, что миссис Синклер что-то скрывает, какую-то тайну, связанную с ее прошлым, — проговорил Джеймс.
— Ну так попробуй ее разгадать! — воскликнул Энтони.
— Так я и намерен поступить. Ты еще поддерживаешь связь с сыщиком, которого Джек когда-то использовал, чтобы помочь Эвелин?
Лицо Энтони просветлело.
— Конечно. Это весьма ловкий армянин по имени Армен Папазян. Он еще ни разу меня не подвел.
Джеймс знал, что Энтони нанимал сыщика, чтобы выявить тайные связи жен своих клиентов.
В зале суда Энтони мог быть жестким и беспощадным и не испытывал никаких сомнений, вызывая свидетелями любовников, чтобы подтвердить неверность жены своего клиента.