Возмездие в рассрочку
Шрифт:
Но мистер Мабл просто умирал от хохота.
Между приступами смеха он повернулся к детям и, тяжело дыша, проговорил:
— Я дал матери пятьдесят фунтов, чтобы она пошла и истратила их. А она вот что купила! Тряпку для пола и сковородки!.. Энни, ты меня в могилу сведешь…
Даже дети почувствовали: то, что он в их присутствии высмеивает мать, не очень-то порядочно. Бедная миссис Мабл нервничала все сильнее:
— Пожалуйста, Уилл, не смейся надо мой! Откуда я знала, что ты в самом деле хочешь, чтобы я их истратила?
Мистер Мабл не стал спорить.
— Завтра суббота, — сказал он. — На службу я не иду. Мы поедем с тобой вместе, и я покажу, как надо тратить деньги. Ну, что скажешь?
— О, дорогой, это будет чудесно!
Миссис Мабл сияла от счастья. Прошло, наверное,
Но субботнее утро, которого она нетерпеливо ждала всю ночь, вышло все же не таким удачным. Оно походило, скорее, на горячечный сон. Поход свой они начали в десять часов на Тотнэм-Корт-роуд. Мистер Мабл первым делом зашел в транспортную контору договориться, что из дома 53 по Малькольм-роуд будет вывезена «кое-какая подержанная мебель». Затем началась настоящая оргия покупок. Видно было, что Мабл действует по собственному, разработанному заранее плану, так как он сразу пошел в магазин дорогой мебели. Но привлекали его не скромные гарнитуры в стиле королевы Анны и не дивные «чиппендейлы». Все это было не в его вкусе. Ему хотелось что-нибудь в стиле ампир. И он получил свой ампир. Причем самый что ни на есть настоящий, сплошь в позолоте. Этот ампир был выразительной иллюстрацией того дешевого стиля, что затопил Европу после сороковых годов. На стульях и канапе, которые приобрел Мабл, живого места не было от позолоты и завитушек. Кроме того, он купил и огромную кровать, тоже, конечно, в стиле ампир, — невероятно безвкусную, с золочеными купидонами. И — как венец всего — массивный полированный стол причудливой формы, с резьбой и позолотой, со столешницей, выложенной мраморной мозаикой, изображающей какой-то классический узор. Было видно, что стол весил не один центнер.
Хозяин магазина потирал руки. Такого удачного дня у него не было со счастливых военных времен. Он всучил мистеру Маблу, в приложение к мебели, семь белых слонов, потом проводил супругов к картинам в тяжелых рамах. Правда, в душе хозяин испытывал некоторое разочарование. Слишком неинтересно облапошивать простаков. Не требуется никакой ловкости: предлагаешь товар, называешь цену, оформляешь покупку… Но даже он — уж на что разбирался в покупателях — не понял, что мистер Мабл приобретал именно то, что хотел, а не то, что ему предлагали. Мистер Мабл был на верху блаженства. Это обилие золота, эти завитушки и выкрутасы — нечто среднее между Лаокооном [4] и кошмарным сном — в его глазах были верхом изысканности. Что же касается стола с мозаикой, то, став его обладателем, мистер Мабл считал себя редким счастливчиком.
4
Лаокоон — в греческой мифологии жрец и прорицатель в Трое. Предостерегал троянцев от введения в город Троянского коня. Задушен вместе с сыновьями двумя змеями, которых послала богиня Афина, помогавшая грекам.
Он так быстро находил, что ему требовалось, так мало советовался с женой, что управился с покупками за два часа. Подписав чек, он стал обладателем такого количества ампирного хлама, что тот, казалось, должен был заполнить дом 53 по Малькольм-роуд от пола до потолка. Когда чета Маблов покидала магазин, восторженные приказчики провожали их до самого выхода.
На улице мистер Мабл бросил взгляд на свои золотые часы и остановил такси.
— Ах, Уилл… — укоризненно пролепетала миссис Мабл, но в такси села.
— Бонд-стрит, — кинул мистер Мабл шоферу, садясь рядом с женой.
Машина мчалась по Оксфорд-стрит. Миссис Мабл в страхе хваталась за локоть мужа, словно боясь, что он вдруг исчезнет, как это бывает с волшебниками в сказках, и она останется в машине одна — до этого дня ей ни разу не приходилось ездить в такси, — и одна должна будет добираться домой, одна, без всякой помощи, встречать грузовики с ампирной мебелью… Мистер Мабл не был против такого публичного выражения привязанности. Он даже покрепче прижал к себе робкую руку жены, от чего она почувствовала себя на седьмом небе. В ее душе слабо
Они вышли у станции метро на Бонд-стрит и не спеша двинулись по улице, разглядывая витрины. «Что же теперь?..» — испуганно думала миссис Мабл. Скоро она получила ответ на свой вопрос.
— Давай-ка зайди сюда, — остановился мистер Мабл перед каким-то магазином.
Энни взглянула на витрину: это был магазин женской одежды. Причем рассчитанный на очень, очень богатых дам. В ужасе она ухватилась за локоть мужа.
— Я не могу, Уилл, не могу… Мне… не хочется сюда…
Мистер Мабл презрительно фыркнул.
— Ступай! — сказал он повелительно. — Купи себе все, что хочешь. Любая другая прыгала бы от счастья, если бы ей позволили сюда зайти, а ты…
— Ах, Уилл, я, право, не знаю, чего я хочу. Лучше пойдем… в универмаг Селфридж или что-нибудь в этом роде…
Мистер Мабл пренебрежительно сравнил Селфридж с магазинами на Бонд-стрит.
— Женщины, когда они входят в лавку, никогда не знают заранее, что будут покупать. Иди, иди, не упирайся. Когда они увидят, сколько у тебя денег, тут же на все вопросы ответят. Твои пятьдесят фунтов при тебе?
— Да, дорогой. — В этом-то миссис Мабл была уверена. Все утро она берегла свою сумку как зеницу ока.
— Хорошо. Вот тебе еще двадцать. А теперь ступай!
С трясущимися от ужаса коленками, ничего не видя перед собой, миссис Мабл вошла в лавку. А мистер Мабл, у которого давно уже пересохло в горле, отправился поискать чего-нибудь выпить.
Когда он вернулся, жена была еще в магазине. Он мрачно ждал. Наконец она появилась, бледная, напряженная, но с какой-то странной, незнакомой радостью в глазах… Она никогда не была хорошей рассказчицей, так что не стала даже пытаться передать, какое отчаянное чувство неполноценности охватило ее, когда она встретила взгляд приказчика, а особенно потом, когда ей пришлось назвать адрес в далеком, плохо освещенном пригороде к югу от Темзы; и как ей было не по себе от снисходительного тона продавцов, от равнодушия, с каким они забрали все ее деньги, а потом милостиво согласились, чтобы она заказала товар на б о льшую сумму, чем могла выплатить. И, конечно, она не могла рассказать, что, едва войдя в дверь, поняла, насколько убого и неопрятно она одета… а шляпка, на которую она лишь вчера купила новое перо, это, в глазах аристократически вылощенных продавцов, вовсе и не шляпка, а черт знает что. И платье — вовсе не платье, с их точки зрения… С ослепительной четкостью она осознала, что продавцы эти делят мир на хорошо одетых и плохо одетых людей и что в их глазах она, миссис Мабл, не намного выше голого дикаря. Но к этому она была готова.
— Уилл, я ужасно много истратила, — сказала она виновато.
— Ерунда, — ответил мистер Мабл. — Думаю, нам доставят все это на дом? Надеюсь, ты дала точный адрес? Тогда все в порядке. Поехали домой.
На переполненном, как всегда по субботам, автобусе они отправились в свой пригород. Только прибыв, часа в два пополудни, на Малькольм-роуд, они сообразили, что дома нечего есть. Мистер Мабл вынужден был дожидаться, пока жена, еще не опомнившись от зрелища шелков и шифонов, наскоро что-то приготовит. Лучше всего было бы пообедать в городе, в ресторане, но мистеру Маблу это не пришло в голову. Им уже завладела прежняя мания: в автобусе он был угрюм, с женой не разговаривал и мечтал только поскорее приехать и убедиться, что в сад не проник никто чужой. Панический страх, являвшийся в самые неожиданные моменты, все сильнее подавлял его.
Глава 8
На следующей неделе улицу Малькольм-роуд лихорадило. Из дома в дом бродили самые немыслимые слухи о том, каким образом разбогател мистер Мабл и каково сейчас его состояние. Попадались, правда, и скептики, которые заявляли, что поверят слухам только тогда, когда им будут представлены неопровержимые доказательства. Ведь подобные сплетни ходили и несколько месяцев тому назад, когда Маблы вдруг стали оплачивать свои просроченные счета, а миссис Мабл купила себе несколько новых платьев. Но после этого все пошло по-старому. Маблы опять всем задолжали, а миссис Мабл ходила в таком же старье, как и другие женщины на Малькольм-роуд.