Возмездие
Шрифт:
И снова плелись по ночной дороге. Огни одной деревеньки остались позади, огоньки другой уже просматривались совсем неподалёку. Я морально готовился вступить в бой с очередным колдуном, очень надеясь, что он не окажется сильнее Торо. Иначе мне несдобровать. Силы приходили только в самые опасные моменты. Как бы ни старался ими управлять, ничего толком не получалось.
А ещё Асэми. Куда её деть? Не мог же взять с собой в бой. Хотя сомневаюсь, что эта девица будет тихо отсиживаться где-то в сторонке. Что было
— Тсукико, — оборвала она мои мысли. — Он уже близко.
— Это хорошо.
Мы подошли к первым домам деревушки. Но в отличие от предыдущей, здесь не веселились. Свет везде был погашен. Никто не шумел и не горланил песни. Стояла мёртвая тишина. На мгновение стало даже жутковато. Но я быстро отогнал посторонние мысли о призраках и монстрах. Вряд ли они здесь водятся, если поблизости живёт маг. По правильному, он должен защищать местных жителей от любой напасти. Хотя… если брать в расчёт историю Торо, то можно ожидать чего угодно.
— Здесь, — кицуне указала на высокий дом справа от нас.
И стоило обойти его, как увидели на дороге повозку с жёлтым тентом. Из окон первого этажа лился свет. А у входной двери стоял здоровый ван.
— А вот это плохо, — я остановился и прикрыл спиной девушку.
— В чём дело? — та не понимала, что происходит.
— Мне кажется, я знаком с этим магом.
Изуди до сих пор сидел рядом с дочерью. Была поздняя ночь, но ван никак не мог уснуть. Он смотрел на Аки и нежно перебирал её волосы. Его не оставляло чувство вины перед ней.
Как ни странно, но к ним так и не приехали главы клана. Хотя Кабэ суетился, как никогда. Он-то потом и рассказал о кристаллах рики. Вскоре должна начаться их добыча, только на этот раз уже для Ито. Изуди собирался помогать, но пока не знал, как именно. Из-за больной ноги теперь он был практически не трудоспособен.
— Может поспишь? — послышался тихий голос Рангику.
Кицуне подошла к нему и посмотрела на девочку.
— Ей стало лучше.
— Знаю, — слабо улыбнулся тот. — Но не настолько, как бы мне хотелось.
— Иногда мы бессильны, — произнесла женщина. — Надо принять это и жить дальше.
— Сложно принять такое, — вздохнул ван. — Она ведь совсем малышка. И если бы не я…
— Если бы не ты, она никогда не родилась.
— Может, оно и к лучшему.
— Нельзя такое говорить, — кицуне покачала головой. — Боги даровали нам жизнь непросто так. У каждого своя роль.
— И какая же роль этой болезни? — кивнул он на ноги дочери.
— Просто так не понять.
— Вот именно. Для меня это навечно останется загадкой. Почему боги не дали Аки нормальную жизнь? Почему Канон, милосердная богиня, настолько жестока?
— Думаю, не стоит так говорить о всемогущих сущностях.
— А что они сделают? — печально усмехнулся Изуди. —
— Я понимаю, ты в отчаянии, — кивнула Рангику. — Наверное, сейчас винишь себя в перевозке кристаллов?
— И это тоже, — ван отвернулся от кицуне. — Но у меня не было выбора.
— Именно, — согласилась та. — Ты не виноват в том, как их использовали. Даже если из-за пыльцы вновь вспыхнули болезни, виновны те…
— Стой, — Изуди вскинул на неё проницательный взгляд. — Какие болезни? Разве пыльца на это способна?
Рангику прикусила язык. Но было слишком поздно. Она надавила на больную рану, но отступить не могла. Ей попросту не позволят.
— Я не совсем уверена, правильно ли ты меня понял…
— Рангику, — ван посуровел. — Прошу, скажи мне правду. Могла ли болезнь, забравшая мою жену и здоровье дочери, появиться из-за пыльцы?
Женщина тяжело вздохнула и ответила:
— Может быть. Сложно о чём-то говорить, если не имеешь понятие, о чём речь.
— Ты знаешь, на что способна эта штука.
— Да, пыльца усиливает заклинания и зелья. И если что-то из них было нацелено для создания болезни, то…
Изуди снова её перебил. Но на этот раз не разговором, а смехом. Он отвернулся, прикрыл рот ладонью и нервно смеялся. Вот только с каждой секундой звуки становились более злобными. Пока, наконец, он не успокоился и не зарычал от гнева. Сжал кулаки так, что побелели костяшки. На лице заиграли желваки. Ван нахмурился, а левая губа нервно подёргивалась.
— Изуди, в чём дело? — испуганно спросила кицуне.
Но тот ничего не ответил. Вместо этого резко поднялся и снова зарычал, но на этот раз от боли. Схватился за раненую ногу. Но быстро взял себя в руки. Сжав самодельную трость, двинулся к выходу.
— Постой, — женщина последовала за ним. — Ты же понимаешь, что это глупо?
— Что именно? — процедил он сквозь зубы, остановившись у самой двери. — То, что из-за меня могло погибнуть сотни ванов? То, что я мог разрушить семьи, так как сделали с моей? Ты даже не представляешь, какого это, смотреть на родную дочь и понимать, что виновен в её болезни.
— Вообще-то, понимаю, — в тон ему ответила Рангику. — И потом, в смерти жены ты невиновен.
— Знаю, но от этого не легче.
Ван потянул за ручку двери, но внезапно где-то послышался жуткий скрежет. Они с кицуне замерли и прислушались. Но звук не повторился. Повисла гробовая тишина. Простояв так пару минут, Рангику заговорила первой:
— Такого раньше не было.
— Плохо. Кажется, это что-то в подвале.
— Думаешь, Мате оставил нам «подарочек»?
— Не удивлюсь, он был ещё тем ублюдком.