Возмездие

Брендан Мэри

– Норин, принеси нам чаю, – прервала подругу Рэйчел, заметив, что служанка замешкалась у двери, помогая маленькому Алану разложить игрушки.

– Хорошо, мэм, – ответила Норин и тут же вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.

– Когда Коннор пригласил тебя в библиотеку, – продолжила Люсинда, – я прежде всего подумала, что он сделает тебе предложение. Но Пол засомневался. Рэйчел, прости мне мое любопытство, но ведь мы с тобой близкие подруги. Скажи мне, он просил тебя выйти за него замуж? И ты снова отказала ему? Поэтому вы оба выглядели такими…

– …раздраженными и озлобленными? – закончила

за нее Рэйчел. Стоит ли рассказывать подруге о том, как бессердечно обошелся с ней Коннор? Ведь хорошо известно, что и она в свое время тоже обошлась с ним бессердечно. И теперь Коннор взял реванш. Так что будет справедливо, если она расскажет подруге о его жестокости…

– Да, Люсинда, он сделал мне предложение, но вовсе не то, о котором ты думаешь. Не о замужестве. А перспектива стать чьей-то содержанкой, признаться, меня совершенно не привлекает. Но я сама виновата. Боюсь, что говорить и совершать глупости стало для меня естественным делом.

– Лорд Дивейн сделал тебе предложение стать его любовницей? – удивленно спросила Люсинда.

– Не совсем так. Он ясно дал понять, что скоро отправляется в Ирландию и поэтому не хочет длительной любовной связи. Насколько я его поняла, ему было бы достаточно лишь одной ночи. – Рэйчел почувствовала комок в горле, на глаза навернулись слезы. Она улыбнулась Алану, взяла его на руки и погладила по шелковым волосам. – Я видела документы, касающиеся поместья Уиндраш. Они лежали в ящике его письменного стола… Я вполне могла бы дотянуться до них рукой и попытаться забрать их. Клянусь, именно этого Коннор и хотел. Ведь сам он не нуждается в этом поместье. И если я соглашусь на его условия, то он отдаст мне документы до своего отъезда. Если же я откажусь, то он продаст Уиндраш. Выбор за мной. Хорошо придумано?

Люсинда смотрела на подругу широко раскрытыми глазами.

– Вероятно, Рэйчел, это просто злая шутка. Он тебя дразнит.

– Нет, это не шутка. Он решил наконец наказать меня. Он ведь знает, я даже представить себе не могу, что поместьем завладеет кто-то чужой. Впрочем, пока поместье в его руках, все не так безнадежно. И знаешь, я никогда не задумывалась над тем, как сильно подействовал на него мой тогдашний побег. Конечно, я понимала, что он переживал… Но не представляла себе всех его страданий. А Коннор действительно страдал. Неудивительно, что его сводный брат Джейсон ненавидит меня. Странно, что мать Коннора была со мной так любезна. Ведь ей хорошо известно, как я обошлась с ее сыном. Прошу тебя, не говори никому об этом нашем разговоре. Когда Джун выйдет замуж, а лорд Дивейн уедет в Ирландию, вот тогда ты можешь рассказать обо всем Полу, да и то если сочтешь это необходимым…

– Ох, зря я тебя расспрашивала, нельзя быть такой любопытной. А если Пол спросит меня, я найду, что ему ответить, – сказала Люсинда, но тему продолжила: – Теперь я понимаю, почему ты дала ему пощечину! И что ты теперь намерена делать?

– Соглашусь, конечно.

– Согласишься? – Люсинда прямо-таки подпрыгнула в кресле.

– И при этом должна буду очень хорошо продумать свои дальнейшие действия. Я не позволю ему обыграть меня. Свадьба Джун и Уильяма состоится в поместье Уиндраш. Это обещание Коннора. Он его подписал и скрепил печатью. – Рэйчел глубоко вздохнула. – Думаю, что после свадьбы мы –

я, родители и Сильвия – переедем в этот дом. – Она окинула взглядом красивую, освещенную полуденным солнцем гостиную с парчовыми шторами на окнах. – Джун, конечно же, переедет к Уильяму на его виллу в Ричмонд, хотя они все время говорят о покупке нового загородного дома… хотят жить в уединении…

Рэйчел вдруг вспомнила об отце, и ей стало очень грустно. Он поверил человеку, который не моргнув глазом оскорбил его доверие.

– Негодяй! – вырвалось у нее. – Он посмел сказать, что мой отец намеренно проиграл ему поместье, потому что надеялся таким образом снова свести нас вместе. И прибавил, что намерен разрушить эти планы отца. Он заявил, что у этой истории никогда не будет счастливого конца, на который якобы надеется мой отец. Видимо, он решил, что я считаю, по сути, ненавистный для меня союз с ним счастливым завершением истории. Как бы не так! Он посмел низко поступить с моим отцом, который всегда любил его, любит до сих пор и который даже не подозревал, что Коннор насмехается над ним за его спиной.

– Но где же Норин с чаем?! – вскрикнула Рэйчел, вскочив на ноги.

Распахнув дверь, она увидела служанку в конце коридора. Та спешила, шурша накрахмаленной юбкой, на кухню. Рэйчел, нахмурившись, вздохнула. Что могло задержать Норин? Что оказалось для служанки важнее, чем просьба ее хозяйки принести чай? А Рэйчел сейчас просто необходимо было выпить чаю, чтобы немного отвлечься.

Норин повесила тяжелый чайник на крюк и начала быстро ставить на поднос тонкие фарфоровые чашки, сахарницу и молочник.

Сэм Смит положил на стол начищенную до блеска вилку. Взял другую и повертел перед собой, не сводя при этом глаз с Норин. Но она, казалось, не замечала его, сидевшего за сосновым столом и начищавшего столовое серебро. Норин смотрела на чайник, который никак не закипал. Она торопилась заварить чай и отнести его в гостиную.

– Вера и Бернард пошли навестить больную сестру Веры. Но Вера сказала, что обязательно вернется, чтобы приготовить ужин. Анни вытерла пыль в комнатах на первом этаже, пока тебя не было… Я сказал ей, чтобы она занялась комнатами наверху…

Норин молча кивала, слушая Сэма. Неловко схватив закипевший чайник, она качнулась и вскрикнула: брызги кипятка обожгли ей руку.

Сэм тут же вскочил со стула и подбежал к ней.

– Покажи-ка, что ты с собой сделала.

– Еще чего! – ответила Норин, пряча руку. – Со мной и не такое бывало.

Сэм снова сел за стол, взял ложку и начал медленно чистить ее.

– Что с тобой случилось? Почему ты так неприветлива? Потеряла своего мужчину?

Норин пристально посмотрела на Сэма и громко рассмеялась, закинув назад голову.

– Никакого мужчину я не теряла. Мне не нужен мужчина. Никогда в них не нуждалась. Я тебе уже говорила: я не нуждаюсь в жалости.

– А я и не думаю тебя жалеть, – спокойно ответил Сэм. – Так, значит, в Хартфордшире тебя никто не ждет? Я говорю о поместье, которое принадлежит Мередитам.

– Принадлежало, – поправила его Норин. (Хотя не все еще потеряно, сказала она себе.) – У меня там сестра, которая значит для меня даже больше, чем семья.

– Как ее зовут?

– Мэри.

– Она младше тебя?