Возьми меня с собой
Шрифт:
– Ты сама рассказала мне о нем во время нашей первой встречи. Ты помнишь?
– Да, я помню.
– Он по-прежнему недостоин твоей любви. – Смуглая худощавая рука Карла медленно скользнула вниз по ее щеке, по груди. Почти бессознательный жест – будто они продолжали быть любовниками. – Мужчина, который бросает такую женщину, недостоин твоей верности.
Дженни с улыбкой приняла комплимент, хотя от его ласки ей стало не по себе.
– Мы уладили возникшее между нами недоразумение, ваше вели… Карл… как, я надеюсь, мы с вами могли бы уладить дела
– Нам нечего улаживать. Твой дом на Чансери-лейн пришлось снести, чтобы остановить продвижение огня, но Херстемптон продолжает ждать тебя. Я наведывался туда и приказал привести в порядок сад и дом. Надеюсь, результат тебя порадует.
– Но я не могу…
Король положил сильные руки ей на плечи, притянул ее к себе.
– Ты готова отказаться от Херстемптона ради любви к неотесанному капитану? – со смесью удивления и восхищения спросил он.
– А у меня есть выбор, сир? – с надеждой в голосе спросила она.
– Ты всегда была свободна выбирать.
– Я исчезла из города не намеренно, не потому, что хотела удалиться от вас. Меня увезли в Корнуолл силой…
– Не надо ничего объяснять, – сказал Карл, приложив палец к ее губам. – И не надо возвращать дары любви. Это некрасиво. Ты знаешь, я никогда не ложился с женщиной, которая меня не хочет. Каким бы ни был твой выбор, наши воспоминания останутся при нас. Было время, когда память о нем не лишала тебя страсти… Из-за него ты охладела ко мне в последнее время?
Дженни кивнула, встретив его понимающий взгляд.
– Я так и подозревал. – Карл вздохнул, с грустью любуясь ее лицом и вспоминая восторг, который они когда-то делили. – Из-за того, что мы любили друг друга, ты ждала, что я прощу ему измену, так?
– Если вы сочувствуете мне, то не можете за это осуждать.
– Но он украл тебя у меня, а это уже преступление, – напомнил он, легко касаясь ее пышной груди. Поймав себя на этой интимной ласке, Карл улыбнулся. И нежно поцеловал ее в лоб. – Ты убеждена, что лорд Росс – мой верный подданный?
– Да, он никогда не вступал в сговор с вашими врагами, – уверенно сказала Дженни, гадая, что за игру ведет с ней король.
– Но мне представили доказательство его измены.
– Оно было представлено вам его завистливым братом и другими, кто желал вам зла!
– То, что обвинение делает завистник, не всегда доказывает, что обвинение ложно, – с убийственной серьезностью возразил Карл. Его удивила горячность, с которой она возражала. Она не назвала «других», но у Карла появились серьезные основания полагать, что в этом деле замешана леди Каслмейн… и тоже ревнует.
– Но это именно тот случай.
Карл усмехнулся, увидев, как вспыхнули ее щеки.
– Какой он счастливец! Иметь столь верную женщину дано не каждому. – Улыбка его на миг омрачилась горьким сарказмом. Карл вздохнул и чуть отодвинул Дженни от себя. – Я не отправлю твоего разнузданного любовника на виселицу. Даже в Тауэр не отправлю. – Он сделал ей знак молчать, когда Дженни открыла было рот. – Я слишком многим обязан
Карл улыбался, и Дженни улыбалась ему, ожидая конца этой рискованной игры. Скорее всего Карл намеревался помиловать Кита с самого начала, но кто знает, как все повернулось бы, поведи она себя по-другому.
– Карл, дорогой, прошу тебя, во имя всего, что было между нами… Отпусти меня! И отпусти его, чтобы он мог быть со мной. Он любит тебя, и при том, что характер у него не сахар, он тебе верный друг.
– Как я могу спорить со столь очаровательной защитницей? А ты умеешь настоять на своем, настырная девчонка! И мне обидно вот так легко от тебя отказываться. – Карл потянулся за звонком, чтобы вызвать слугу.
– Ты его не арестуешь.
– Не арестую.
– И он может вернуться домой?
– Если он того хочет.
Дженни радостно бросилась в раскрытые объятия Карла, прижалась лицом к его груди.
– Спасибо, спасибо, мой дорогой Карл, – зашептала она срывающимся голосом. – Я всегда, всегда буду любить тебя за это. – На миг ей стало так хорошо, так покойно в кольце его рук, в аромате его духов, в ровном стуке его сердца…
Карл опустил подбородок на ее каштановую головку. Он улыбался, сжимая в объятиях эту изумительную женщину. Да, она предпочла ему другого, но он не мог ее за это винить, возможно, потому, что его все еще влекло к ней, хотя былая страсть и угасла.
– Я навсегда останусь тебе другом, – пообещал он низким, чувственным голосом. – Но только ты должна тоже кое-что пообещать мне перед уходом.
– Что именно?
– Ты должна позволить мне стать крестным отцом вашего первенца. И еще вы должны назвать его Карлом.
– Даю слово.
Дверь открылась, Карл разомкнул объятия, и она чуть отстранилась. В комнату вошел тот самый Томас. Пятясь к двери, Дженни присела в реверансе.
– Благодарю вас, ваше величество, за вашу доброту.
– И тебе, Дженни-птичка, спасибо за твою доброту, – сказал он.
Кит мерил шагами длинную галерею. Он до сих пор находился в неведении относительно своей судьбы. Сегодня король был слишком занят игрой в теннис, и Киту даже не назначили день, когда Карл готов принять его. Кит злился, и его можно было понять – неизвестность угнетала больше, чем любой, даже самый печальный, исход. Вернувшись в Каменную галерею и не обнаружив там Дженни, Кит побледнел от ярости. Уверения Томаса в том, что она вот-вот появится, не произвели на него должного впечатления. Вот, оказывается, для чего его заставили ждать! Игра в теннис – благовидный предлог, стыдливое прикрытие другой, куда более приятной игры с любимой женщиной Кита, которой был сейчас занят король! Но как мог он винить в этом Дженни? Он, который сам толкнул ее в объятия высокого покровителя?!