Возьми меня в полночь
Шрифт:
Когда-нибудь, Сабэль. Когда-нибудь… Я найду путь к тебе.
Он ждал двести лет, чтобы дать Гайлин упокоиться. Если нужно, он подождет еще двести, чтобы снова держать в руках Сабэль.
— Это так, — согласился он. — Я хочу пояснить, что не вкладывал эту идею в голову Сабэль.
— Нет.
Брэм покачал головой.
— Это все Сабэль. Я знаю свою сестру.
Он потер затылок.
— Наверное, я должен поблагодарить ее. Это блестящий план.
По тону Брэма было понятно,
— Я обнаружил, что у нее полно таких планов.
— Всегда так было. С тех пор, как я встретил ее, она была полна озорства. Полагаю, ее магия сирены.
Лично Айс думал, что это ее внутренний свет и доброта.
— Я уверен, что это не повредило.
Методичными шагами Брэм пересек комнату и сел на диван.
— Если я соглашусь выдвинуть тебя, у нас должно быть взаимопонимание.
Ну, конечно. Условия и правила Брэма. Айс проглотил вновь зародившийся гнев. Он не должен был ожидать, что последние несколько мгновений сотрут два столетия недоверия.
— Выкладывай.
— Мне нужна поддержка в голосованиях. Не по всем вопросам. Я не ищу марионетку, но по вопросам Матиаса и безопасности магического мира…
— Да.
Это соглашение было легким, поскольку они разделяли одни и те же взгляды.
— При условии, что голоса не используются для постоянного подавления Лишенных. Перемены должны произойти.
Брэм замешкался, кивнул.
— Изменив законы, мы не только сделаем то, что правильно, но и уберем Матиаса, потому что он останется без власти. У Лишенных будет новый лидер в твоем лице, тот, кто не питается насилием и смертью.
Коронование его, как нового лидера, казалось надуманным, но, если Брэму нужно поверить в это, хорошо. Или, может, Брэм увидел то, что он не смог? В любом случае…
— Тогда мы договорились.
— Да.
Синий взгляд волшебника остановился на нем.
Айс сглотнул: «Теперь трудная часть разговора. Пожалуйста, не проси меня бросить Сабэль».
— Моя сестра… вопрос твоего Зова должен быть решен.
— Это между мной и твоей сестрой.
— Я все еще ее опекун, — огрызнулся Брэм.
— Она взрослая женщина, очень яркая, как мы оба знаем. Позволь ей слушать свой разум и сердце.
Брэм покачал головой.
— Если она будет с тобой, я все равно откажусь от нее. Сабэль может стать парой другого ради политического преимущества, более сильного избирательного блока в Совете. Я буду продолжать переговоры с Кэлмскотом Спенсером. Его сын, Рей, стал бы хорошим кандидатом…
— Ты сукин сын! Ты ведешь переговоры о счастье сестры ради политического преимущества, твое отречение раздавит ее. Когда ты спас ее от матери в детстве, потому что та всего лишь пыталась продать Сабэль, ты сделал это не по доброте душевной или заботе о том, что станет с ребенком, не так ли? Ты купил ее у матери, чтобы
— Я делаю это, потому что убежден, что ты последний человек в мире, который может сделать ее счастливой.
Айс знал, что должен заткнуться, перестать спорить. Но не мог этого допустить. Он хотел Сабэль гораздо больше, чем место в Совете. Гайлин, благослови ее, поняла бы.
— Почему? Потому что я родился в низшем классе? Потому что у меня нет твоих связей?
— Конечно. Что ты можешь ей дать, кроме страданий?
Айс сжал челюсть так сильно, что подумал, что та сломается.
— Я всегда ставил ее потребности выше своих, то, что ты, очевидно, никогда не делал.
— Это мое предложение. Либо бери, либо вали.
— Отмени угрозу отказаться от Сабэль из-за меня. Тогда я приму назначение.
Глаза Брэма сузились.
— Ты не в том положении, чтобы вести переговоры.
О, но он вел. Айс видел это сейчас.
— Тогда найди другого Лишенного, который проголосует в ближайшие часы, и выдвини его. Я буду с Сабэль, пытаясь убедить ее, что я сделаю ее потрясающе счастливой, независимо от твоего мнения.
Брэм бросил в него диваном.
— Ты ублюдок!
Айс взмахнул рукой и построил ледяную стену между ними.
— Отмени угрозу.
Расчетливый блеск появился в голубых глазах.
— Если тебя изберут, я сделаю это. Это мое последнее предложение.
Закрыв глаза, Айс прислушался к себе, он чувствовал, как будто вел переговоры с дьяволом. Брэм назначил бы Айса, и, если бы он был избран, возможно, они с Сабэль могли бы найти путь к счастливому будущему. Хотя ничего не гарантировано, но это было больше, чем он смел надеяться.
— По рукам. Я честно предупреждаю, если меня изберут, я буду неустанно преследовать твою сестру, пока она не свяжется со мной.
— Даже если я не откажусь от нее, она верна своему единственному брату, единственной семье. Не удивляйся, если она откажется.
Несколько часов спустя все собрались в обеденном зале Айса. Он сидел во главе стола, Сабэль справа. Волшебник не мог прикоснуться к ней, но чувствовал её рядом, и этого было достаточно. На данный момент.
Брэм сидел слева от него, зеркало, по которому он разговаривал с Советом, лежало на большом столе из красного дерева, и сейчас было закрытым. Стерлинг и Тайнан сели рядом с Брэмом. Они, кажется, не слишком подружились, но недавние события и ужасы убийств двух советников создали связь между ними, которую нельзя было игнорировать. Скорбь Тайнана по дедушке, как и по Орофе, убитой Матиасом несколько месяцев назад, отразилась в чертах его лица, добавилась к ранней глубокой печали из-за любви.