Возьми зонт сахарная, растаешь

Ринн Анна

— Это моя подруга Мишель. — с грустью сказала Ханна, и вновь посмотрела на фото, а меня будто током ударили. — Она училась со мной на потоке, потом ее отчислили почти сразу после ее парня, я говорила что из их отношений ничего хорошего не выйдет, он баловался запрещенными препаратами, давал пробовать и ей, из-за игры об этом узнали, его отчислили по статье, что он продавал, а она что покупала. После отчисления Мишель связывалась со мной. Потом они оба пропали. Вначале говорили, что они сидят в колонии, потом и вовсе перестали о них говорить. —

Ханна говорила с такой грустью, а меня с каждым ее словом как будто парализовало. Я не знаю говорить ей о том, что я сделала или не надо. Они были подругами.

— Ого. Вы вместе жили? — спрашиваю и от того что я лежу на этой кровати мне становится не по себе.

— Да, но это было в другой комнате, на этаж выше, а потом когда это все произошло, я сама не захотела там оставаться и попросила другую комнату. Не хочу, что бы что-то о ней напоминало. Ее больше нет в моей жизни, а меня еще мучает один кошмар, связанный с ней. Поэтому давай не будем больше о ней говорить. — со стены были сорваны еще пару фотографий и выброшены в мусорное ведро недалеко от кровати. — Я уже давно хочу начать новую жизнь. — говорит она в потолок, а потом и вовсе отворачивается от меня к стене.

— Спокойной ночи Ханна, — почему то говорю ей, и так же отворачиваюсь к стене. Ну и денек выдался. А вечер и подавно.

Утром Ханна тихо собралась и ушла на занятия пока я продавливала подушку, и опаздывала в универ. Это было хорошим знаком, что мне сегодня не стоит никуда идти, хотя одно место мне хотелось посетить. После вчерашней уборки все стало как-то по-другому в комнате, и вспомнив пожелание Ханны, я поехала по магазинам.

Рем

Утро, обед и вечер проходит в баре Оливера.

Эта девчонка сводит меня с ума. Черт! Стучу себя ладонью по голове и приказываю себе отказаться от этих мыслей, не выходит. А она та еще «штучка» оказывается. Следующее сообщение ждал не меньше нее. Интересно, что на этот раз? И как будут мстить «врагу»? Я разве прячусь? Что бы мне мстить таким путем?

— Рем? Есть мысли, кто это может быть? — рядом садится Оли и протягивает пиво.

— Есть. Мне напомнили про Кая Уокера, а значит это кто-то из своих. — Оливер только присвистнул услышав это имя.

— Так значит мстят из прошлого? — он усмехнулся и задумался. Покосился на него, и стал смотреть на его реакцию. — А знаешь, меня бесил Кай Уокер, тот еще засранец был. А эти длинные патлы, закрывающие пол лица, — он показал как это было на своем лице и мы засмеялись вдвоем, вспоминая то, что оставалось под запретом. — А каким он был тощииим… — тот закрыл лицо рукой, показывая в сторону, и я неудачно, смеялся, и чуть не навернулся со стула, тем самым увидел в другой стороне бара за нами наблюдали. Повернулся опять к бару и показал на пальцах сколько их, мы продолжили вести пьяную беседу, и по пути на руках и пальцах договариваясь о том, как мы их встретим.

— Да, но как бы там ни было, я иногда скучаю по этому зануде. — сказал пьяный Оливер и

закинул руку мне на плечо. — Валим. — сказал он и мы немного пошатываясь пошли на выход, пока мы шли я плечом задел какого-то парня, извинился, и проверил всех кто пошел за нами. Пока мы выходили я три раза хлопнул Оли по плечу, он сделал тоже самое, только один раз. Выйдя на улицу, перед нами сразу вышли четыре смелые морды. Хотелось засмеяться им в морды, но мы так же ели стояли на ногах, пытаясь «сфокусировать» и так сфокусированный взгляд. Пару минут уже стоим шатаемся, а они не подходят.

— Слушай, у меня в глазах рябит, или это рожи какие-то дебильные? — заплетающимся языком сказал Оли, чем расшевелил наших новых «знакомых».

Самый смелый что подошел первый, лег от Оливера тоже первым, а после они поняли что мы их развели. Не видел что у одного из них была труба, которой прилетело Оливеру и он упал, теперь я стоял окруженный тремя придурками, которые похватали в руки трубы, у одного был кастет. Я вытер разбитую губу, и из куртки быстрым движением вытащил пистолет, про который вспоминал в особые случаи. Инвалидом или мертвым я уходить не собирался от сюда. Тот который долбанул Оливера получил пулю в колено первым. Я оскалился когда остальные подбежали к нему. Да, может почаще вспоминать про него?

Не выпуская из поля зрения эти морды вызвал Дока, который приехал через пять минут, вместе с Оливером я забрал и того в колено раненого, предварительно пару раз спугнув эти трусливые морды.

— Айй… — стонал машине этот раненый пока мы ехали на рабочую квартиру Дока, Оли так же был без сознания.

— Заткнись. — я повернулся к нему и тот сразу прикусил свой язык.

— Чуть позже нас ждет серьезный разговор Рем.

— Сначала приведи в чувство Оливера, а этому ногу отрежь, что бы думал в следующий раз прежде чем трубы в руки брать. — тот опять заныл, а я посмотрел на Оливера.

Часть 11

Я переживал за Оливера. На три дня выпал из реальности. Проводил их, то с Оли, то в больнице, слушал новые рассказы, сам говорил об Оливере. Это первый человек, из-за которого я могу даже убить. Он мне как брат. Он тогда здорово мне помог, когда я влез в игру.

— Как там Оли? — сзади раздался тонкий голосок, и я сел в пол оборота. Палата была большая, было окно с решеткой, кровать, тумбочка и мольберт.

— Все так же. Без сознания.

— Ты отомстил за него?

— Простреленное колено считается? — я усмехнулся смотря на девушку. — Он находится сейчас в одном месте, и пока Оли без сознания, он будет находиться там.

— Я бы убила его сразу. — это было сказано без ненависти, а наоборот невинно.

— Ты помнишь, из-за чего ты здесь? — мой голос превратился в стальной, ей нельзя было расслабляться, тем более когда она вновь говорит про убийство.

— Прости, прости, Рем, я клянусь я больше так не буду! — она села передо мной на колени, и обхватила мою ногу руками.