Возможно ли спасение в XXI веке?
Шрифт:
Надо припомнить, что поклоны согревают кровь, а согретая кровь чрезвычайно способствует к возбуждению умственной деятельности. Пришедши в такое расположение, бедный подвижник единственно по той причине, что не имеет понятия о истинном душевном делании, предается душевредной умственной деятельности, предается тщеславным помыслам, мечтаниям, опирающимся на его «подвиги», посредством которых он думает преуспеть.
Подвижник услаждается этими помыслами и мечтаниями и не может довольно насытиться ими, усвояет их себе и насаждает в себе гибельную страсть самомнения. Самомнение вскоре начинает проявляться в тайном осуждении ближних и в явном расположении поучать их. Очевидно, что такое расположение есть признак гордости и самообольщения. Если бы инок не счел себя выше ближнего, он никак
Отсюда видно, что можно прельститься своим телесным деланием: человек много делает поклонов, мало спит, мало ест и начинает постепенно думать: «Вот, сколько я поклонов положил, как я сегодня мало хлеба съел! Кто в наше время два дня не ест, и спит всего четыре часа!» И это, во-первых, крайне утомляет его, а во-вторых, тут же начинает действовать гордыня, человек начинает превозноситься.
Святитель Феофан Затворник, кстати, советует: в Церкви нужно жить так, как живут другие православные люди. И крайне вредно чем-то отличаться от них. Конечно, ориентироваться нужно на благочестивых людей, а не на нерадивых.
Отец Никон (Воробьев) также говорит, что в наши дни нет Божией воли на большие телесные подвиги, потому что все мы очень горды, и как только начинаем чем-то отличаться от других людей, тут же начинаем превозноситься. Поскольку нет человека, который нас научил бы правильному душевному подвигу, правильному телесному подвигу, и мы учимся самочинно, учимся так, как представляем сами себе, то собственно говоря, наш пост, наши бдения не имеют права так и называться. Настоящий пост и бдение, настоящий телесный подвиг растворен смирением, приводит человека к смирению, приводит к видению своих грехов. А наш пост большей частью приводит нас только к гордыне, так какой же это пост?
Святитель Игнатий (Брянчанинов) говорит, что скорби есть признак Божиего избранничества. А кто, как не святые, были Божиими избранниками? Поэтому они-то и несли скорби, совершенно непостижимые для нашего ума. Но Господь помогал им и давал Свою благодать в помощь. Когда человек действительно духовно высок, то и помощь Божия, помощь Божией благодати очень большая. Очень хорошо пишет об этом святитель Игнатий (Брянчанинов) в своем произведении, опубликованном в первом томе, которое называется «Чаша Христова». Там как раз говорится о таком взаимодействии скорбей и благодатных действий в человеке. Когда человек правильно, со смирением несет скорби, принимая их как от руки Божией, тогда он и сподобляется Божией помощи. И в свое время Божия помощь становится такой, что человек может просто даже не чувствовать скорбей. Как пишет свт. Игнатий, со стороны посмотришь – страшна, ужасна чаша Христова! А что на самом деле переживает человек, когда ее пьет – знает только этот человек и Господь, Который подает ему эту чашу для спасения. Поэтому святые терпели достаточно много.
Святые, как известно, своих грехов уже в общем-то не имели и несли на себе ответственность за грехи других людей. Они просто молились Господу за своих духовных чад, чтобы Господь вместо этих чад наказал их самих, чтобы часть ответственности за грехи этих чад переложил на них. И Господь слышал их молитвы.
Например, из жизнеописания св. Севастиана Карагандинского мне запомнилось, что он очень тяжело умирал. Я думаю, это потому, что он имел много духовных чад и, уподобившись во всем Христу, в своей плоти восполнял скорби Христовы, т. е. нес этот крест за своих духовных чад.
В Отеческих писаниях предусмотрено некое ослабление поста для людей больных. Например, в книге «Древние иноческие уставы» тем монахам, которые ослабели от поста, дается разрешение по болезни вкушать мясо. Преподобный Нил Синайский говорит об этом же, другие святые отцы тоже, и поэтому, когда больной человек вкушает в качестве лекарства сливочное масло или молочные продукты (например, если у него желудок больной), никакого греха, конечно, в этом нет. И даже неразумно и неправильно пренебрегать
В проповедях преподобномученика Кронида я читал такой случай. Он рассказывает о том, что однажды где-то началось наводнение, и человек, забравшись на крышу, потому что все затопило, сидел и молился Богу. Мимо плыла лодка, лодочник говорит: «Давай мы тебя вывезем отсюда!» – «Мне Бог поможет!» И лодка уплыла. Плыли и другие люди, и они говорили: «Садись к нам, мы тебя вывезем отсюда!» – «Нет, я буду ждать Божией помощи, езжайте с миром!» И сидит дальше, молится. Потом бревно прибило к этой крыше. Он и бревно оттолкнул и продолжает молиться, чтобы Бог его спас и избавил от этой опасности. И в результате – он утонул. После того, как утонул, предстал перед Богом и говорит: «Господи, я надеялся, что Ты меня спасешь, а Ты меня не спас! И в результате я погиб!» А Господь говорит ему: «Я три раза посылал тебе помощь, а ты все три раза отказывался от нее!» Так что Господь подает нам помощь многоразлично: и лекарства, и помощь от людей, а мы по своей гордости все ждем какой-то особенной непосредственной, чудесной благодатной помощи!
Один афонский инок рассказал мне такую историю. В нашем русском Пантелеимоновом монастыре заболел один инок. И когда он заболел, естественно, он стал молиться великомученику Пантелеимону, поскольку в монастыре хранится его честная глава. Он молился, чтобы тот ему как-то помог и исцелил. Великомученик Пантелеимон явился ему в тонком видении и говорит: «Я тебя исцелю! Но сначала ты пойди ко врачу и сделай то, что он тебе скажет – для смирения!» Этот инок пошел к врачу, тот прописал ему лекарство, и через некоторое время инок выздоровел. Понимаете? Неполезно было ему исцеляться прямо действием благодати. Это святые Божии воспринимают благодать как нечто естественное, а мы не такие. Мы с вами – немощные люди, и явное действие благодати нас только вводит в гордыню. Поэтому великомученик и исцелил его таким образом: конечно, действием благодати, но при этом показал, что и лекарством тоже пользоваться не возбраняется, а, наоборот, для смирения полезно. Так что пост больному можно, наверное, немного ослабить. А уж как, насколько – это должен решать в каждом конкретном случае духовник.
Святитель Игнатий (Брянчанинов), цитируя преподобного Пимена Великого, говорит, что все неумеренное – от бесов. А признак этой неумеренности – очень тонкое расстройство душевного мира, очень тонкое раздражение, потеря душевной радости. Это и говорит о том, что человек перешел какую-то грань, какую не надо было переходить.
Достаточно много было в последнее время слышно о так называемых «постных искушениях». Бытует такое мнение в среде православных: «Начался пост – сейчас начнутся искушения». Но вот учение Церкви на этот счет немного другое. Написано в стихирах Постной Триоди, на понедельник сырной седмицы: «На всякое время пост полезен есть, изволяющим и творящим и': ниже бо искушение демонское дерзает на постящегося, но и хранители жизни нашея Ангели люботруднейше с нами пребывают, постом очистившимися». То есть, когда человек постится, демоны не могут к нему приступить и принести свои искушения. А человек, который испытывает такие «постовые искушения»,– просто злой и голодный. Значит, он просто недостаточно кушает и становится раздражительным. И тогда поводом для раздражения может послужить все, что угодно: не так посмотрели на него – он уже раздражение испытывает.
На Крестопоклонной неделе Великого поста я был в Псковских Печорах. И заболел воспалением легких. Положили меня в больницу, и о. Иоанн (Крестьянкин) сказал, чтобы я в больнице кушал все – за послушание. Во-первых, легочная болезнь вообще требует молочных продуктов в качестве лекарства, а потом, поскольку я в больнице, там воля не своя, надо есть все, что будут давать. Ведь в больнице человек не по своей воле находится. Поэтому разрешается несколько пост ослабить.
Помню, когда в Оптиной пустыни приходилось исповедовать людей, бывали такие разговоры: «Батюшка, я в дороге не ел целый день, пришлось купить немного колбаски и с хлебушком съесть!» Ну, допускаешь до причастия. Ведь человек был в дороге, он не согрешил. Было бы что постное – он бы постился, а постного не было.