Возмутители глубин. Секретные операции советских подводных лодок в годы холодной войны
Шрифт:
— Я надеялся, что все погрешности в определении точки упреждения перекроются тем, что посылки американских гидролокаторов мы услышим миль за сто и точно наведемся на них.
Но был еще один риск (да, впрочем, вовсе и не один): чтобы перехватить американскую авианосно-атомную эскадру, надо было в течение полутора суток идти на максимальных ходах. А это предельное напряжение всех механизмов, да не где-нибудь — на атомоходе, где, случись что — лопни паропровод, замкни кабель, — и любая авария может стать радиационной. Известно, как ненадежны были парогенераторы на лодках первого поколения.
Но Иванов принимает решение идти на максимально возможном ходу — 28 узлов (около 50
Помимо всех опасений насчет надежности техники давило душу и то, что именно в этом районе всего лишь три месяца назад бесследно исчезла подводная лодка К-129. Иванов хорошо знал ее командира, капитана 2-го ранга Кобзаря да и многих офицеров этого корабля. Но лодка сгинула, и думай, что хочешь. А кружить над подводной могилой товарищей и не думать об этом — невозможно.
За сутки бешеного хода о чем только не передумаешь. Но главная мысль — что же там такое стряслось в мире, если приходится так экстренно и так рискованно идти на перехват? Может быть, уже настал «угрожаемый период» и вот-вот придет приказ на применение ядерного оружия?
…Шел 1968 год — один из самых опасных в послевоенной истории мира Еще не погасли толком угли военного конфликта на Ближнем Востоке. Одна за другой погибали в морях по неизвестным причинам подводные лодки — советская К-129, американская «Скорпион», израильская «Дакар», французская «Минерва»… В плену у северокорейцев находился экипаж американского разведывательного корабля «Пуэбло». Советские танки вошли в Прагу. Американские авианосцы вели яростную бомбардировку Вьетнама И капитан 2-го ранга Николай Иванов вел свой ракетный атомоход в полном неведении о том, что ждет его в точке пересечения курсов… Ведь если его так бросили под АУГ — без прикрытия и целеуказания, через пол-океана, как говорили в кавалерии, аллюр три креста, значит, что-то случилось…
Дай бог успеть выпустить последнюю ракету до того, как на тебя обрушится огненный шквал ответного удара! А уж о погружении и благополучном отрыве и думать не приходилось. Задача для смертников или штрафников. Но в экипаже К-10 не было ни тех, ни других. Это было великолепное воинское содружество моряков, и потеря его была бы чувствительным ударом для мощи советского ВМФ…
Итак, в Южно-Китайское море на всех парах шел атомный авианосец США «Энтерпрайз» с 90 самолетами на борту и в сопровождении трех атомных кораблей — ракетного крейсера «Лонг-Бич», фрегатов «Бейнбридж» и «Траксан», а также обычных эсминцев. «Энтерпрайз» был чемпионом американского флота по числу боевых вылетов в день — 177. Его называли «Королем океанов», им гордились, им устрашали… Наперерез этой атомной армаде была брошена единственная, которая оказалась в относительной близости, атомная подводная лодка с крылатыми ракетами надводного старта Ее командир, капитан 2-го ранга Иванов не знал да и не мог знать, что два года назад Пентагон с одобрения Президента США и конгресса разрешил командирам авианосно-ударных групп — уничтожать в мирное время советские подводные лодки, обнаруженные в радиусе ста миль от АУ Г. Да даже если бы и знал, он все равно бы продолжал выполнять приказ из Москвы: перехватить, условно атаковать, вести слежение…
— А если б знали тогда, пошли бы на такой риск? — допытываюсь я у своего собеседника.
— Пошел. Бог не без милости, казак не без удачи, — усмехается Николай Тарасович.
А ведь он и впрямь казак, родом из запорожцев. Вот только та дерзкая атака меньше всего походила на лихой казачий налет… У Иванова был свой расчет. В оперативный район надвигался мощный тайфун по имени «Диана». А это обещало прежде всего, что противолодочные самолеты с авианосца в воздух не поднимутся, как не станут
Иванов прекрасно понимал, как тяжело переносить качку в тесных и душных корабельных рубках, как резко падает бдительность укачавшихся операторов. Ведь даже здесь, на глубине и то ощущалось могучее дыхание океана А какого же было тем, кто находился наверху, на вздыбленных волнах? Американские командиры буквально голосили в эфире, сообщая флагману о своих повреждениях и опасениях, что тайфун изрядно покалечит их корабли. Все это слышал лодочный радиоразведчик в эфире на последнем сеансе связи. АУГ резко снизил скорость движения, а значит, то же самое мог сделать и Иванов, значительно снизив шумность своих турбин. Повышались и шансы на незаметное подкрадывание.
К вечеру акустики К-10 услышали в своих гидрофонах печальнопротяжные замирающие звуки — это работали гидролокаторы «Энтерпрайза», зондировавшие ультразвуковыми посылками окрестные глубины.
К вечеру Иванов вышел на рубеж ракетной атаки. Можно было бы провести ее условно, просчитать все нужные параметры, красиво нарисовать схемы маневрирования, а потом представить отчеты начальству. Но ведь реально она была неосуществима Если бы Иванову пришла в голову такая дикая мысль — всплыть и привести ракеты в боевое положение, то «Диана» просто своротила бы поднятые контейнеры. А если бы и в самом деле — война? Так и уходить ни с чем, списав отказ от атаки на погоду?
И капитан 2-го ранга Иванов решает выйти на дистанцию торпедного залпа! А это значит, что нужно подойти к цели намного ближе, чем при ракетном пуске. И К-10 идет на прорыв боевого охранения атомного авианосца, рискуя быть уничтоженной в случае обнаружения. И прорывает его под прикрытием тайфуна — обойдя корму ближайшего фрегата А дальше, перейдя на режим минимальной шумности, ловко маневрируя по глубине и курсу, «десятка» выходит на рубеж атаки. В торпедный автомат введены все данные о цели: курс, скорость, осадка… В реальном морском бою торпеда с ядерным боезарядом уничтожила бы не только плавучий аэродром, но и все корабли его охранения. Капитан 2-го ранга Иванов выполнил свое боевое предназначение. Но на этом дело не кончилось.
— Мы находились внутри ордера, когда «Энтерпрайз» немного изменил курс и, можно сказать, накрыл нас своим днищем Разумеется, мы находились на безопасной глубине, ни о каком столкновении не могло быть и речи. Я мгновенно оценил преимущество нашего нового положения — мы находимся в мертвой зоне американских гидролокаторов, к тому же шум гребных винтов авианосца надежно прикрывает наши шумы. Мы неслышимы для кораблей охранения и невидимы для них. И я принял решение идти под «Энтерпрайзом» до тех пор, пока это возможно. Было опасение, что мои люди устали после дикой гонки, после напряженнейшего перехода, но тут замполит, капитан 3-го ранга Виктор Агеев объявил по трансляции: «Товарищи подводники, сейчас мы находимся под днищем самого крупного американского авианосца…» И тут слышу, в отсеках «Ура!» кричат. Ну, думаю, это наши матросы, с ними нигде не пропадешь!
И они не пропали. Тринадцать часов кряду шла ракетная атомная подводная лодка под авианосцем «Энтерпрайз»! Это был высший подводницкий пилотаж. Экипаж К-10, этой воистину великолепной «десятки», четко выдерживал безопасную глубину и курс Несмотря на мощный шум авианосца — воду над лодкой молотили восемь гребных винтов и выли восемь турбинных установок, — акустики сумели взять пеленги на все корабли охранения, и Иванов провел еще серию торпедных атак — и по атомному крейсеру, и по атомным фрегатам, и по эсминцам, — до полного «израсходования» торпед Более того, акустики записали на магнитофон характерные шумы всех кораблей АУГ.