Возникший волею Петра. История Санкт-Петербурга с древних времен до середины XVIII века
Шрифт:
Архитектор Гомзин, продолжавший после смерти Захарова достраивать Адмиралтейство, предложил остроумный выход из положения: вместо трех статуй весенних месяцев на фронтоне — марта, апреля и мая — он предложил возвести «точно в такую же меру стоячие же фигуры: Вера, Надежда и Любовь, а как Вера должна была быть изображена держащей в руках крест и должна поставиться на средине, т. е. на верхней оконечности фронтона, через каковой признак обозначится место, занимаемое церковью». Колоссальные фигуры Пименова — «Неву» и «Днепр» — Гомзин предлагал переделать «только с прибавкою к оным некоторой части пудожского камня для перемены
Конечно, решение Гомзина было тактичным, и если бы оно было тогда осуществлено или к нему вернулись бы спустя 40 лет, в 1859 г., то ценнейшие образцы русской скульптуры были бы сохранены.
Но история судила иначе.
Такова самая печальная страница в строительстве великолепного здания Петербурга — Адмиралтейства. И до сих пор историческую ошибку прошлого напоминают громадные гранитные устои у всех портиков и Невских павильонов, занятые грубыми якорями и немасштабно малыми пушками, а над треугольными фронтонами двенадцатиколонных портиков высятся пустующие пьедесталы, некогда поддерживавшие фигуры двенадцати месяцев года.
В конце 20-х гг. XIX в. в Управлении флотом произошла серьезная реорганизация. Были упразднена Адмиралтейств-коллегия и Государственный Адмиралтейский департамент, замененные Министерством военно-морских дел и целым разветвлением различных флотских учреждений.
В связи с этим левое крыло Адмиралтейства оказалось свободным от ранее занимавшей его Адмиралтейств-коллегии, и туда решено было перевести из дома на Мойке Рабочий флотский экипаж с кондукторскими ротами, превратившийся со временем в Высшее военно-морское инженерное училище имени Дзержинского.
Для размещения классов, спален, бытовых учреждений, шести кондукторских рот архитектор Анерт в 1827 г. создает проект преобразования бывших помещений Адмиралтейств-коллегий. Ему пришлось занять не только оба этажа, но и использовать темные помещения третьего этажа, находившиеся за гигантским лепным фризом, тянувшимся между башней и портиком левого крыла главного фасада и фасада против памятника Петру I. Анерт решается осветить эти помещения за счет уничтожения лепного фриза, на месте которого проектирует почти квадратные окна, по пропорциям такие же, как и те, которые были запроектированы Захаровым в частях здания с тремя этажами. Проект изменения фасадов исполняет архитектор А. Е. Штауберг, который украшает окна кирасирскими касками двух вариантов. Проект утверждается Николаем I и приводится в исполнение в следующем же году.
Идея превращения темных больших кладовых в светлые помещения была распространена и на правое крыло и даже коснулась парадных помещений музея, расположенных по второму этажу от башни на восток до первого шестиколонного портика. Эти помещения были перекрыты каменным цилиндрическим сводом, занимавшим высоту третьего этажа. Своды уничтожаются, и над залами устраиваются, как и в других парадных частях здания, плоские междуэтажные перекрытия.
В 1828 г. Гомзин перестраивает
В 1831 г. по проекту Анерта устанавливается решетка, отделяющая территорию Адмиралтейства от набережных, позднее уничтоженная при прокладке новой Адмиралтейской набережной.
К 1860-м гг. Адмиралтейство почти полностью теряет роль судостроительной верфи. К этому времени в конце Английской набережной, почти у выхода Невы в залив, все больше развивается Новое Адмиралтейство, место которого оказалось более удобным для постройки больших судов новейшей конструкции.
В связи с этим встал вопрос об использовании заброшенного участка бывших верфей во дворе Адмиралтейства. Был предложен ряд проектов застройки двора и открытия набережной от Дворцовой до Петровской (Декабристов) площадей мимо павильонов Адмиралтейства.
В 1871 г. морской министр Краббе принял решение: пустырь между павильонами Адмиралтейства разбить на семь участков и продать под частную застройку. Целесообразность устройства набережной, конечно, была очевидной, но принцип ее застройки был ошибочен. Ошибался и журнал «Зодчий», который в 1872 г. писал о будущей новой набережной: «Мы слышали, что к работам набережной предполагают приступить непременно в нынешнем еще году. Место застроится, вероятно, прекрасными домами взамен ныне существующих безобразных сараев, и Петербург с прекрасной Невой значительно выиграет в отношении красоты».
Каналы во дворе были засыпаны, и Русское строительное общество в 1873 г. приступило к устройству Набережной, которая была открыта в ноябре 1874 г.. Дома на набережной начали возводить с 1880 г.
С легкой руки Александра II, одобрившего первый проект княжеского дворца надписью: «согласен и могу указать, как на пример хорошего вкуса», начали строить особняки и казенные пятиэтажные безвкусные и бесстильные громады, которые в купеческом соревновании мешали друг другу и были готовы задавить чудесные павильоны Адмиралтейства.
Здание Адмиралтейства обращено к городу через его основные магистрали как символ моря — «окна в Европу». Оно обращено другой своей стороной к широкой водной глади как символ власти города над водой, над морем. В этом главная идея его, и она была разрушена Александром II, поощрившим застройку Набережной. Адмиралтейская башня оказалась отгороженной от водной стихии.
Случайно проложенные узкие, как щели, переулочки от Набережной — Азовский, Черноморский и Керченский — не спасали положения, они лишь убеждали в нелепости безвкусных и бесстильных домов, укравших Адмиралтейство у Невы.
Сквер, позднее устроенный на набережной, мало улучшил картину. В сквере на осях павильонов в 1905 г. были поставлены две скульптурные группы Бернштамма, изображающие Петра I мастеровым за постройкой судна. Позже их сняли.
Пейзаж вокруг Адмиралтейства постепенно менялся, да и само Адмиралтейство менялось.
В начале 1830-х гг. Карл Росси возводит здание Сената и Синода на Петровской площади и позднее — Главного штаба перед Зимним дворцом. Огюст Монферран заканчивает в 1858 г. Исаакиевский собор, а еще ранее, в 1834 г., ставит Александрийский столп в центре Дворцовой площади.