Возрождающийся
Шрифт:
Наша машина техподдержки не должна была кого-то заинтересовать. Пусть у родителей Мысака такого продвинутого транспорта не имелось, но всегда можно отговориться, что мы прибыли к соседям. Возле его дома простояли мы долго. Только через час Мысак вырвался из объятий родных и забрался внутрь салона машины.
– Ребята, я дома останусь, – сообщил он. – Мои говорят, к ним три раза после аварии наведывались разные службы. Все выспрашивали. Потом сами же подтвердили мою смерть. Мамка поседела. Не могу я ее оставить.
– Связь держи через завод, – подбодрил я приятеля. Примерно
От родни Руфуса мы получили немного больше информации. Его родители сами ходили узнавать, что случилось, почему сын не прислал сообщения с юга.
– В школу поехали, а там все закрыто и никого нет, – рассказывал Руфус.
– Если наставник опасался за наши жизни, то это ожидаемо, – согласился я.
Руфус тоже остался дома, клятвенно заверяя, что спрячется от всех и вся. Богдан немного покружился по столице, дважды был остановлен патрулем, который не пропускал машину к центру. Рисковать мы не стали и вернулись на завод. У Богдана, Томаша и Адольфа родни в столице не было. Богдан вообще заявил, что в такое смутное время предпочитает быть поближе к оракулу. Очень разумное решение. К тому же моя чуйка начала ныть. Наводящие вопросы ничего не дали. Я лишь выяснил, что угрозы для жизни прямо сейчас нет. Богдан, оценив мою нервозность, немного притормозил возле ворот завода, на что я отрицательно покачал головой, поскольку так и не разобрался, откуда прилетит проблема. О ней мне первым сообщил технолог на заводе.
– Господин, нужно все же предупреждать заранее, – попенял он мне. А я не понял, о чем идет речь.
Оказалось, Адольф взял машину и уехал. Охрана попыталась его остановить, но парень сослался на мои распоряжения.
– Ты его послал одного? – недоумевал Богдан.
– Никуда я его не отправлял, когда бы успел, – скривился в ответ, поскольку вопли чуйки стали болезненными. – Срочно уходим!
Два раза повторять парням не пришлось. А у меня всегда вещи собраны. Выскочили мы с территории завода минут через пять.
– Куда несемся? – поинтересовался у меня Томаш, когда мы удалились на приличное расстояние.
– Туда, – махнул я рукой в сторону городских кварталов.
– И чего не на машине? – удивился Богдан.
– Не знаю. Но понимаю, что ее брать нельзя.
Углубившись в город, я снизил темп, переходя на быстрый шаг. Парни молча топали следом, не забывая оглядываться по сторонам.
– И все же куда мы? – повторил вопрос Томаш, когда стало понятно, что приближаемся к центральной площади и дворцу.
– Что-то ведет меня сюда, – пояснил я. – Не бойтесь, нас не опознают.
Патруль на нас не среагировал, и мы беспрепятственно вышли к дворцу. В центре столицы ничто не напоминали о том, что в стране военное положение. Картинка на площади выглядела мирно. Прогуливались мамаши с детьми, беззаботно вели себя подростки. Что-то обсуждали небольшие группы мужчин. Краем уха я услышал о чьей-то казни. Богдана это заинтересовало. Он из нашей группы лучше всех знал дворцовую кухню, а также то, что все приказы, указы и прочие заявления правителя принято вывешивать на тумбе возле Золотых ворот. Туда мы и отправились, чтобы почитать свежие новости. Не сразу
– Ну ты это… прямо это… – не мог подобрать слов Томаш, пока Богдан на него не цыкнул.
Мои способности действительно привели нас к нужной месту. Небольшая афиша сообщала о том, что казнь изменника Владислава из рода Индрис состоится через два дня. Отойдя от информационной тумбы, мы заметили, что почти по центру площади сколачивают подиум. Если я не ошибаюсь, то именно здесь будет произведена казнь «изменника».
– Что вы думаете по этому поводу? – поинтересовался Богдан.
– Наставник невиновен! – сверкнул глазами Томаш.
– Наши слова к делу не пришьешь, – заметил я.
– Что же делать, как же так?! – продолжал негодовать Томаш.
– Будем выручать, – кивнул я своим мыслям. – Все равно ночевать негде.
– Ты что, серьезно? – не поверил Богдан.
– Нет, конечно, – усмехнулся я. – Сначала место для ночевки придется отыскать.
– Эм-м-м… – повернулся ко мне всем корпусом Томаш. – А наставник?
– Тут стоит поторопиться. Потребуется одежда его размера и зеркало, – счел нужным сообщить я и повел парней за собой.
Не так уж много у меня близких людей. Отчего-то я сразу решил, что Владислава нужно выручать. По пути остановил наемный экипаж. Назвал адрес в районе школы окудников. Но до самой школы мы не доехали пару кварталов. Да и потом шли с большими предосторожностями.
– Двигайтесь следом, шаг в шаг. Останавливаетесь, когда я скажу, и повторяете все за мной, – руководил я друзьями.
Богдан с Томашем выполнили мои указания в точности. Через задние ворота мы пробрались на территорию школы. Все, кому нужно было, давно проверили помещения. Даже дверь заколотили и амулетом запечатали.
– Может, купим одежду для наставника? – оценил Богдан запоры на окнах и дверях.
– Одежду купить можно, только нам где-то надо ночевать, – напомнил я, уводя ребят в сторону флигеля с классами.
Здесь также все было закрыто, опечатано и явно теми людьми, кто не знал устройство школы. Мало кто был в курсе того, что здесь имеется спортзал, расположенный в подвале. Владислав рассказывал, что там многое сохранилось от старых владельцев, которые устроили подземный проход на склад. Склад и конюшня давно пустовали. Даже заперты не были. Богдан почти сразу сообразил, куда я хочу попасть. Дверку, прикрытую стеллажами, судя по всему, никто не заметил и не опечатал. Мы по очереди просочились внутрь и аккуратно закрыли за собой створку.
– Ничего не видно, – споткнулся Богдан на ступеньке. Я сразу выудил из рюкзака фонарь.
– Скажи еще, что ты и топорик не забыл, – хохотнул Томаш на мою предусмотрительность.
– Прихватил, – не стал я отпираться.
– Ш-ш-ш… – привлек наше внимание Богдан. – Там свет горит.
Фонарь я сразу потушил и согласился с Богданом, что из-под двери, ведущей в спортзал, пробивается полоска света.
– Оракул? – вопросительно позвал меня приятель.
– Опасности нет, – заверил я друзей. – Думаю, это кто-то из тренеров или слуг.