Возрождение Феникса. Том 2
Шрифт:
— Грохать бандитов? — деловито спрашивает сивоусый.
— Нет, лучше отправим подарком уважаемому Ладомиру Гнездову, — усмехается дьявольский отрок и резко наносит очередь ударов в грудь Басмача. Не сильных. Но почему-то разум бандита сразу мутнеет, с тяжким хрипом он падает лицом на пол. Напоследок слышит: — Вырубите всех, а потом тащите тела по очереди ко мне.
Глава 24 — Донские сувениры
Рано утром, напротив московской усадьбы Гнездовых, останавливаются три черных фургона. Стекла затонированы, номера машин нечитаемы. СБ сразу
Задние двери фургонов распахиваются почти одновременно, наружу выкидываются по одному связанные люди. Голые, не считая трусов, частично обожженные, с затравленными глазами. Но, на удивление, почти не избитые, не считая того, что ужасные ожоги расчеркивают бледную кожу.
Вскоре тротуар устилает ковер из стонущих тел. В этот миг откуда-то из-за угла появляются телевизионщики и газетчики. Вспышки фотоаппаратов мигают без остановки, их владельцы не спускают пальца с кнопки, чтобы не упустить зрелищный кадр. Избитые бандиты, грудой вываленные у ворот выборгских дворян. Почти сразу репортеры узнают среди связанных верхушку «донских». Информаторы в полиции уже доложили, что этой ночью малоизвестный род Беркутовых разгромил их базу и подал сопутствующий иск в Управу благочиния по обвинению тех же «донских».
Затем двери фургонов захлопываются, рев незаглушенных двигателей раздается на всю округу, и моментально дорога пустеет. Только вонь выхлопных газов еще портит свежий воздух.
Какое-то время безопасники за воротами ожидают приказа начальства. Минута бежит за минутой. Восход уже заканчивается, златокудрая Заря покидает чертоги небосклона. Замешательство разбуженных внезапным шоу дворян длится больше получаса. Но решение принимается, и кованые, увитые бронзовыми плющами ворота распахиваются, безопасники выбегают на улицу и затаскивают внутрь «донских». В окружении вездесущих репортёров с камерами и диктофонами это дается очень нелегко. Но дружинники Гнездовых справляются. Хватают связанных бандитов за ноги и руки и уносят долой с глаз общественности. Даже без тележек сдюжили.
Еще пятнадцать минут репортеры ждут, прежде чем кавалькада фургонов выезжает из усадьбы. Глава рода Ладимир велел допросить «донских». Бандитов повезли на базу СБ Гнездовых в Мытищах. На этом представление заканчивается.
В Мытищах бандиты содержатся два неполных дня. Ничего о планах Беркутова безопасники не узнают. «Донских» просто вырубили и бросили у ворот. Разве что узнали, что сам Арсений участвовал в сражении, наравне со своими людьми. На этом дознание не прекращается. СБ применяет разные методы допросов, вплоть до жестоких — пытки водой, тиски на пальцах, душение пластиковым мешком. Дружинников интересует всё — сколько людей у Беркутова, каким вооружением они располагают, есть ли у него Кметы, Целители, геморрой, бреется он или забивает, хорошо ли сам дерется, а на баяне играет? Вопросов много, в том числе и для составления подробного психотипа главы вражеского рода.
А затем, в середине второго дня, «донские» внезапно вздумали умирать. Почти разом, лежа в своих камерах. Долго не думая дружинники решают вскрыть несколько тел и обнаруживают внутренние кровотечения разных видов. Лёгочное, гемоторакс, желудочно-кишечное, тупая травма почки, разрыв селезенки… Пятнадцать человек просто-напросто опустели. Вызывают Целителя.
И, как по звонку, к дому Ладимира Гнездова являются агенты уголовного сыска в парадных мундирах. Требование у офицеров одно — объяснить незаконное задержание подданных Империи. Гнездовым приходится признаться в смерти «донских».
— То есть, вы мало того, что задержали подданных Императора, так еще и убили их? Без причины? — удивляется агент полиции.
— Их убил Беркутов, — скрипит зубами Ладимир Гнездов.
— Почти два дня они пробыли у вас, — замечает офицер. — Есть репортажи и фотоснимки журналистов, как вы забрали пятнадцать человек себе за ворота. В тот момент они были очень даже живые. А если вы обнаружили раны, почему не передали в больницу?
— Мы не видели повреждений, они были внутренние, — объясняет Ладимир. — И вообще, Беркутов убил больше тридцати этих бандитов, почему вы только к нам явились?
— Ваше Благородие, когда дело касается человеческих жизней, важно не количество, а буква закона, — агент качает головой. — Уважаемые Беркутовы ей следует. Они подали в Управу благочиния заявление о погроме их ресторана. Иск будет рассмотрен и расследован. После этого примется решение, правомерно ли Беркутов напал на простолюдинов. Уложение о дворянских правах разрешает ему отвечать ударом на удар. На вас что, тоже нападали так называемые «донские»?
Ладимир молчит, за отца отвечает наследник Базан.
— Нет, не нападали, уважаемый.
— Господа, тогда ваша расправа — это неслыханная наглость. Я передаю дело о беспричинном нападении в Управу благочиния. Готовьтесь к поездке в суд.
Дай показания полиции — сделай сенсацию. Так и тут, новые детали дела «донских» незамедлительно попадают в газеты. Появляются возмутительные заголовки навроде «Гнездовы загнездились», «Дворянский самосуд», «Гнездо беззакония». Другие дворяне реагирую незамедлительно. Сразу же отзывается поток приглашений на мероприятия от дружественных родов. Резко общение с Гнездовыми становится токсичным. Вопрос, надолго ли?
— Доволен, папа? — вздыхает Базан, листая газету в планшете. — Сдался же тебе этот Беркутов. За какой-то ресторан расплачиваемся репутацией.
— Этих головорезов убил Беркутов, — упрямо говорит Ладимир. — Мы это докажем.
— Как? — всплескивает руками наследник. — Мы держали «донских» у себя больше суток! На их телах свежие следы от побоев наших дружинников. Да и повреждения Беркутов устроил далеко непростые. Только в последние часы жизни кровопотеря резко усилилась. Мы на самом деле их убили, пап.
— О чем ты?
— Мы не отдали бандитов в больницу — этим убили. Теперь пожинаем плоды. Вопрос в другом. Зачем ты вообще полез на пацана?
— Он посмел высунуться, — рычит Ладимир. — Поднял свой завод в Твери, фабрику приобрел, живет на широкую ногу, шастает по балам, танцует с княгинями, крутит роман с княжной, претендует на имперскую медаль….
— Я понял, понял, — поднимает руки Базан. — Не понял, только что в этом плохого?
— Как что! — вскидывается глава. — Ты забыл, что папаша этого Беркутова сделал с твоей сестрой? Охомутал! Обрюхатил!