Возрождение Зверя
Шрифт:
– Я никогда не понимала, почему вас с отцом разделяет такая пропасть. Теперь я знаю, насколько он прав. Уходи. Я прошу тебя, дай мне побыть одной. Пожалуйста, просто уйди. Как же это все грязно! Низко! Подло! Оставь меня! УХОДИ!
Вот так, маленькая! Наконец-то спали розовые очки. Да, я – грязь, и тебе не место здесь, рядом со мной. Только грязью я почувствовал себя сам и впервые не испытал от этого никакого морального удовольствия. Оставил её. Пусть упивается своим разочарованием и переваривает, кто я и какой.»
«10
Я искал ее гребаных три часа и озверел. Они мне казались вечностью. Никогда раньше я не ревновал. Я вообще не знал, что это такое. Мне было насрать, с кем мои любовницы спали до меня и после меня, я вообще мог отыметь их не один или поделиться ими с кем-то и наблюдать со стороны. Но когда, бл**ь, представил себе, как Вудворт прикасается к Марианне, у меня перед глазами вспыхнула кровавая пелена, и я услышал, как лопаются нервные окончания от бешенства. И это было началом…
Самый первый шаг в мое безумие. Стоит только один раз почувствовать яд, как он уже отравляет все внутри, разъедает, как кислотой. Я ступил за эту грань, где ревность станет управлять мною, и я не смогу ее контролировать. Тогда еще Марианна не была моей, но я интуитивно почувствовал, что каждый шаг к ней приведет меня в ту бездну, где я превращусь в психопата, повернутого до такой степени, что буду ревновать даже к одежде, даже к каплям дождя, ко всему, что может касаться её тела. К мыслям не обо мне, взглядам не на меня. Чёрт возьми, я – больной, конченый ублюдок, но я уже не мог повернуть назад.
Почувствовал её по запаху и шел, как зверь, четко по следу. Меня раздирало изнутри желание порвать здесь всем глотки. Пока только желание, позже я буду их драть, не отказывая Зверю ни в чем.
Растолкал извивающихся в диком танце смертных, которые шарахались от меня в суеверном ужасе, инстинктивно чувствуя опасность. Сканируя помещение, заметил Марианну, стиснул челюсти.
Она скрылась за дверью, ведущей к лестнице и туалету. Пошел следом за ней. Ударом ноги распахнул дверь и застыл. Она смотрела на бешено совокупляющуюся у стены парочку расширенными от удивления и любопытства глазами.
Как же соблазнительна эта невинность, которая плавится под первыми бесстыдными мыслями и желаниями. Её заворожил секс, а меня – она сама и эта реакция, от которой по моему телу прошла дрожь возбуждения. О чем она думает в эту секунду, приоткрыв чувственный рот, не понимая, насколько эротично выглядит сейчас сама? На секунду представил, как прижимаю Марианну к стене и, развернув к себе спиной, сдернув обтягивающие штаны до коленей, остервенело вдалбливаюсь в её тело. В ушах загудел рев персонального цунами, кровь воспламенилась, закипела, свело скулы и скрутило внутренности от бешеного желания сделать это немедленно.
Посмотрел на её тонкую руку с бокалом и бл**ь… представил, как эти пальчики обхватят мой член. Ярость и возбуждение – самый адский коктейль.
Поднесла бокал к губам, и я выхватил его, разбил о стену. Она вскрикнула от удивления и неожиданности, повернулась ко мне. Глаза блестят – слегка пьяная от мартини, а я смотрю на её губы и снова в глаза. Знала бы, что
– Какого дьявола ты здесь делаешь?! Это место не для тебя!
Я отобрал у нее сигарету, смял пальцами, не обращая внимание на ожоги, и швырнул на пол. Затем оттащил парня от стонущей шлюшки и злобно зарычал:
– Пошли вон! Совсем осатанели! Трахайтесь дома!
– Эй ты! Озверел?! Я тебе сейчас морду разукрашу!
Я повернулся к парню, мгновенно меняя облик, давая увидеть вспыхнувшие радужки и вырвавшиеся из десен клыки. Да, мразь, бойся и скажи спасибо, что мне сейчас не до тебя… Парень в ужасе попятился назад, а девка закричала, одернула юбку и побежала вверх по лестнице.
Я снял пиджак и набросил Марианне на плечи, стараясь не смотреть на глубокое декольте, в котором так хорошо были видны полушария груди без нижнего белья:
– Прикройся!
– Иди к чёрту! Я достаточно взрослая, и ты не будешь мне указывать, как будто имеешь на это право!
Не имею. Пока что не имею. Даже больше – не хочу иметь. И хочу! Дико хочу, и внутри стихийное бедствие уже с первыми жертвами - будто не просто имею, а она вся моя. Я резко притянул Марианну к себе и демонстративно, презрительно принюхался:
– От тебя несет алкоголем и сигаретами. С каких пор ты куришь?
– С сегодняшнего дня. А вообще…не твое дело!
Она вырвалась, хотела пройти мимо меня вверх по лестнице, но я снова дернул её за локоть.
– Мы уезжаем отсюда!
– И не подумаю. Мне здесь нравится.
Невыносимо хотелось сбить с неё спесь, наброситься на её рот, кусая, насилуя, врываясь языком, чтоб начала задыхаться, но я заставил себя успокоиться и грубо потащил девчонку за собой, не обращая внимание на сопротивление.
– Оставь ее, Николас. Девушка развлекается!
Майкл преградил нам дорогу. В тонких пальцах Вудворта дымилась сигара. Пускает дым в мою сторону, а я по зрачкам вижу – он под кайфом, под красным порошком. Обдолбанный ублюдок, который, наверняка, собирался хорошо провести время с Марианной. И лишился бы яиц, члена, а потом и жизни. Я бы с удовольствием провел эту экзекуцию уже сейчас только за то, что посмел увезти и иметь какие-то планы на эту ночь. Вообще иметь какие-то планы на НЕЁ.