Возрожденная
Шрифт:
— Я не знал, — побелев произнес я и повернувшись к моей оскорбленной паре, сказал, — Ты можешь говорить!
Это только моя вина и я опустил глаза перед побратимами.
Но Элхе плакала, не в силах удержать эмоции. Шелихар прижал ее к себе.
— Ты заплатишь за оскорбление моей Элхе! — прошипел наг еле сдерживая гнев. В его глазах сузился вертикальный зрачок, а ярость клокотала в горле, — В тройном р-размере от цены, уплаченной Арей — йем.
— Это грабеж! Помилуйте! Я не знал, что она ваша Элхе! Где я возьму такие
— Мне все равно. Или через месяц весь твой дом уйдет за долги, — прошипел Шелихар.
Он был зол, но Элхе вдруг успокоилась в его руках и умилительно с детской доверчивостью лизнула шею грозного нага и он растаял.
— Твое счастье, что Я сейчас добрый, — проворчал мужчина, — Садись моя дорогая. Больше тебя никто не обидит, мы уже рядом. Арей бы тоже тебя не наказал, прости его, — тихо сказал Шелихар и прошел к остальным. По праву.
А я завидовал. Меня она не простит. Не с таким характером. Это уже ясно, как день. Но я буду терпеть любое ее отношение, надеясь что когда — нибудь она это оценит.
Отправил Эрхарду сообщение чтобы вернул все ее вещи и криоплатформу.
Что было дальше вы знаете.
Мы летим за остальными побратимами. Наша Элхе почувствует их.
Потому что в семье ансейцев испокон веков не менее шести мужей, оптимальное количество для Эриоларда.
Тот, кто предназначен в пару всегда явится на праздник Выбора. Таков Зов, усиленный Храмом в этот священный для всей Ансеа день. И если нера не находит кого — то, значит что-то непреодолимое помешало ему прийти. И мы имеем право покинуть праздник, отправляясь на поиски. Никто не смеет нам помешать.
Элхе еще сердится на меня. Но я надеюсь на прощение. Потому что она тоже мне пара.
Глава 6. Зов
Флай резко направился вниз. Секунда и полукруглые дверцы открылись, уехав под дно.
Мы оказались на неровном гористом плато. Ледяной ветер сразу обхватил мое тело и Наи набросил свой длинный халат мне на плечи. От холода он защищал не так хорошо, чтобы не мерзнуть, но намного лучше, чем мой полупрозрачный наряд.
Но не это поразило меня. Зов обрушился непреодолимой силой, указывая на родное мне существо. А он стоял на коленях в цепях и в луже сизоватой грязи с примесью голубой глины, местами покрытой коричневыми разводами.
Кровь.
Над ним возвышались четверо мужчин с тонкими прутами и кислыми лицами, и какая-то крикливая нервная девица что-то пыталась доказать. Обрывки разговора уносил ветер и было непонятно, чего она так орет.
Что она вообще хочет от МОЕГО мужчины?
Парень был небольшого роста, необычайно худ и… его суставы также были подозрительно опухшие. Он болен еще больше, чем Наи и вызывал сочувствие. Но прикован в луже у скалы на этом подверженном всем ветрам плато и судя по всему чем — то провинился перед всеми, раз его бьют прутами
Грязные длинные волосы серыми клоками теряются в луже, на парне надета грязная холщовая безрукавка, обнажая худые воспаленные, покрытые ссадинами руки в железных колодках, прикованные к скале на длинной цепи. Но больше всего поразили глаза. Голубые. Прозрачные как озера, они смотрели на меня с каким — то восторгом.
Он не сдался. Он мой и он это знал. И поэтому терпел. Ждал.
— Госпожа! — прошептал парень потрескавшимися губами.
Я смотрела только на него. Сколько он уже здесь?
Девица оглянувшаяся на нас, тут же повернулась к нему. Я у нее интереса не вызвала в отличии от моих, ну судя по всему моих, мужчин.
— Повтори? — произнесла она, — Я хочу это услышать!
Молодая и красивая на мой взгляд, дорогие теплые одежды, украшенные вышивкой, развевались на ветру, местами приоткрывая меховую внутреннюю сторону.
— Не тебе! — скривился парень и сразу получил удар от одного из мужчин.
— Не груби госпоже!
— Не она моя госпожа! — огрызнулся парень и оглянулся на меня, — Прими!
— Лим! — как то обреченно произнес генерал Арейа и оглянулся на меня, — Примешь?
— Да, — ответила я и бросилась к парню, — Что они с тобой сделали!
Мне сложно было его обнять, хотя я влезла в лужу босыми ногами. Холодная вода мигом напомнила о себе, но моя рука не решалась коснуться его раненой кожи.
— Это не раны, моя госпожа, они бы не решились навредить мне сильнее, — наклонил голову парень и серые грязные локоны густых длинных волос наполовину утонули в серой глинистой взбаламученной луже.
И даже теперь он был красив несмотря на болезнь. А еще его гордый насмешливый дух совсем не сломлен.
— Он мой! — взвизгнула девица.
— Уже нет, моя жена приняла его и он уже принадлежит ей, — ответил генерал.
— Но неры! Этого не может быть! Он обещан мне!
— И потому что он отказался от вас, вы решили заставить его силой?
— У меня есть на него права! Есть разрешение главы его клана!
— Моя жена Элхе, она приняла его в День Выбора и лим согласился, его слово сильнее вашего. Освободите лима, больше он вам не принадлежит.
— И не принадлежал никогда! Я ждал свою госпожу! — с ненавистью выплюнул парень.
— Элхе, его отпустят, вам нужно выбраться из воды, — Наи попытался вытянуть меня из лужи, но я оглядывалась и тогда он забрал меня на руки.
Мне стало стыдно и я освободилась. Не хватало еще чтобы человек с больными суставами меня носил. Что же у них за болезнь?
— Я сама.
Тем временем генерал куда — то звонил по браслету- коммуникатору, с кем-то ругался, кому-то угрожал и требовал отпустить пленника. Девица топала ногами и закатила истерику, но ее никто не слушал. Истязавшие парня мужчины пытались успокоить девицу, а я мерзла.