Возрожденное орудие
Шрифт:
Температура в зале должна была быть комфортной, но Джедао мог думать только о зиме, холодных ветрах в мире ледяной тьмы. Повсюду были черно-золотые мундиры, включая его собственный. Он жаждал любого всплеска цвета как избавления от черной монотонности.
– Надеюсь, все как следует выспались, – сказал Куджен. Свет в его глазах говорил о том, что он точно знал, какой эффект эта обстановка оказывает на Кел. – Я обещал вам нового генерала. А вот и он. – Он махнул рукой, показывая, чтобы все встали.
Джедао не рассчитывал на столь короткое представление.
– Вы знаете мое имя, – сказал он с долей юмора. – Вы, кажется, не очень хорошо выполнили свою работу, казнив меня.
Его взгляд сразу же привлек командир, в котором он узнал Кел Талау. Талау, коренастый альт, прищурился, устремив на Джедао пристальный взгляд. И враждебность Талау вовсе не была приглушена. Лицо альта пылало неприкрытой ненавистью, даже когда весь зал погрузился в каменную тишину.
«Твою мать…» – подумал Джедао. Что на него нашло, зачем он это сказал? Да еще и таким тоном?
Он не мог взять свои слова обратно. Он не мог извиниться. Это лишь выставит его слабаком. Лучше быть бессердечным ублюдком, чем потерять доверие.
Кроме того, нельзя было обойти вниманием тот факт, что все знали о Крепости Адское Веретено больше, чем он. Попытка завоевать Кел с помощью обаяния в любом случае обернулась бы катастрофой. По крайней мере, они понятия не имели, что творится у него в голове. Ему просто придется слишком хорошо врать, чтобы они не поняли, насколько он не в своей тарелке. Печально, что ложь была лучшим средством поддержать боевой дух.
Плохой знак: Куджен слегка прищурился в знак одобрения. Это продлилось лишь долю секунды, но Джедао следил за реакцией гекзарха.
Ну ладно. Джедао позволил своей улыбке растаять.
– Я так понимаю, что ранее в отношении гекзарха произошел сбой дисциплины. – Глупо притворяться, что ничего не случилось; лучше разобраться с этим прямо сейчас. – Если вам хочется кого-то предать, можете начать с меня. – Отлично. Он только что вызвал всех командиров на дуэль или что-то в этом роде, и многие из Кел преуспели в дуэлях, но Джедао не мог остановиться. – Мы будем сражаться с другими Кел. Станет ли это проблемой?
Ему хотелось бы обвинить униформу в том, что та морочит ему голову, но он знал, что это не так.
Коммандер Нихара Керу подняла голову: Вторая тактическая. Простоту ее лица компенсировали поразительные светло-серые глаза. У всех остальных в первом ряду были карие глаза.
– Разрешите обратиться, сэр, – сказала она. В ее голосе, высоком и резком, также прозвучали нотки юмора.
Возможно, она была первым человеком, кроме Куджена, который не испытывал к нему ненависти, хотя Джедао еще не встречал многих людей. Это также делало ее потенциальной угрозой. «Не останавливайся,
– Коммандер Нихара Керу, – сказал Джедао. Ее брови взлетели вверх: она не была уверена, что он знает ее имя, хотя он старался запоминать имена и лица. – Говорите, что у вас на уме.
Рот Талау скривился. Остальные командиры, со званиями пониже, чем у Талау или Нихары, были мрачными и внимательными. Если уж на то пошло, начальники штабных подразделений выглядели еще более неловко. Джедао попытался определить, не испытывают ли Талау и Нихара неприязни друг к другу. Если так, то его жизнь стала более интересной.
– Сэр, – сказала Нихара, – каковы наши цели? Рой велик, но галактика огромна.
Джедао она уже нравилась.
– Наша цель – календарная война, чтобы объединить гекзархат и дать ему возможность противостоять вторжениям чужаков, – сказал он, встретившись с ней взглядом. Он лгал и об этом тоже. Стратегические заметки Куджена предполагали, что он заботился о восстановлении исторических границ гекзархата гораздо сильнее, чем о случайном пустяковом вторжении. Джедао придется выяснить, что это означает, позже.
Он продолжал говорить.
– Мы начнем с атак, направленных на восстановление календаря в Трещине… – Так назывался пограничный регион между Конвенцией и несколькими государствами поменьше, где высокий календарь потерял свое господство, – …и будем расширяться оттуда. Изначально у нас есть лишь этот единственный рой, но я когда-то убил целую армию Кел, и меня рассердили, да к тому же вы – гребаная военная фракция. Я говорю, что у нас есть шанс. Но будет лучше, если мы все будем действовать согласованно.
От этих слов они забеспокоились. Джедао сам не верил, что пошутил насчет массового убийства Кел, но в данный момент он бы не поверил ни в один факт о самом себе.
Нихара рассмеялась. Коммандер Талау неодобрительно поджали губы.
– Хорошо, сэр, – сказала Нихара. – Это справедливо.
– Очаровательно, – сказал Джедао. – Майор, вы не могли бы принести карту?
Дханнет сделал, как он просил.
Джедао не ожидал, что обзор их цели – системы Истейя – принесет много сюрпризов для аудитории. Раньше там располагалась крупная мот-верфь, на которой производили пепломоты, но она пала жертвой саботажа. Куджен хотел, чтобы рой не просто уничтожил ее до того, как производство возобновится, но сделал это в годовщину гибели Командования Кел. Предполагалось, что Истейя находится в режиме полной боевой готовности. Если бы они смогли одержать победу в этот день – чем зрелищнее, тем лучше, – то случившийся в результате календарный всплеск, по мнению как самого Куджена, так и всех остальных в Доктрине, вернул бы спорную территорию к предпочтительному календарю. Джедао наобум сунул нос в кое-какие математические расчеты, запросив местную сеть о помощи с системой компьютерной алгебры. Младший офицер Доктрины, чью работу он проверил, выглядел так, словно предпочел бы побороться с тигром врукопашную.