Возрожденный Дракон (др. изд.)
Шрифт:
Позволив мечу исчезнуть, он обернулся, чтобы рассмотреть лошадей. Большинство из них разбежались, но некоторые были еще недалеко, а высокий мерин, принадлежавший женщине, стоял, вращая от страха глазами, и беспокойно ржал. Обезглавленное тело, лежащее на земле мертвой хваткой держало поводья и не давало животному поднять голову.
Ранд высвободил поводья, помедлив только, чтобы собрать свои немногие вещи, и прыгнул в седло. Надо быть осторожным,думал он, окидывая взглядом мертвецов. Никаких ошибок.
Сила все еще
— Если я Возрожденный Дракон, — сказал он им, — то так и должно быть, не правда ли?
Оторваться от саидинбыло трудно, но он все-таки сделал это. Если я буду удерживать ее слишком долго, то как я смогу сопротивляться сумасшествию? Как мне не сойти с ума?Он горько рассмеялся. Или уже слишком поздно?
Хмурясь, он обвел взглядом выстроенный им ряд. Ему казалось, что охранников было только десять, но сейчас в шеренге стояло одиннадцать человек, и один был безоружен, только рука его по-прежнему сжимала кинжал.
— Ты выбрал не ту компанию, — сказал Ранд этому человеку.
Повернув коня, он ударил его каблуками и бешеным галопом понесся в ночь. До Тира было еще очень далеко, но он намеревался добраться туда кратчайшим путем, даже если ему придется загнать всех лошадей или красть их.
Я положу всему этому конец. Всем этим насмешкам. Расставленным повсюду силкам. Я покончу с этим!И Калландор.Меч взывал к нему.
Глава 37
КАЙРИЭН В ОГНЕ
Отвечая на почтительный поклон одного из членов команды, Эгвейн грациозно кивнула. Матрос, мягко ступая босыми ногами, прошел мимо нее к и без того натянутому канату, который удерживал большой квадратный парус, и слегка подправил его.
Мелкими шажками возвращаясь на корму, где рядом с рулевым стоял круглолицый капитан, матрос поклонился девушке еще раз, и она снова рассеянно кивнула, неотрывно глядя на лесистый кайриэнский берег, отделенный от «Голубого журавля» менее чем двадцатью спанами воды.
Деревня, или то, что когда-то было деревней, проплывала мимо. Половина домов селения превратилась в дымящиеся руины, из которых сиротливо торчали уцелевшие печные трубы. Двери сохранившихся домов хлопали на ветру. Какая-то мебель, обрывки одежды и домашняя утварь были разбросаны по грязной улице, и казалось, что их все время кто-то крутит и подбрасывает.
В деревне не было заметно ни единого живого существа, за исключением голодного пса, который не обратил ни малейшего внимания на проходящее судно, потом и он исчез за разрушенными стенами здания, бывшего, по-видимому, когда-то гостиницей. Это зрелище вызывало слабость в желудке, но Эгвейн подавляла свои эмоции и старалась быть спокойной,
Это был не первый шлейф дыма, который видела Эгвейн с тех пор, как река Эринин несла свои воды вдоль границы Кайриэна, и разоренная деревня была не первой. В этой, по крайней мере, хоть не было видно трупов. Капитан Эллизор иногда был вынужден подводить судно близко к кайриэнскому берегу из-за отмелей и наносов тины — он утверждал, что в этой части реки мели все время в движении, — но как бы они ни приближались к берегу, Эгвейн не замечала ни одной живой души.
Деревня и шлейф дыма проскользнули мимо, но впереди появился другой дымовой столб, чуть дальше от реки. Лес поредел. Ясень, болотный мирт и черная бузина уступили место иве, ветле, черному дубу и другим деревьям, определить которые Эгвейн не смогла.
Ветер трепал ее плащ, но девушка не запахнула его плотнее, она наслаждалась холодной чистотой воздуха и свободой. Свободой носить коричневый наряд вместо любого белого одеяния, хотя она и не считала коричневое лучшим выбором для себя. И все же платье и плащ были из отличной шерсти, ладно скроены и хорошо сшиты.
Второй матрос протрусил мимо нее и тоже ей поклонился. Эгвейн поклялась себе присмотреться к их работе и хоть что-то в ней понять — ощущение собственного невежества угнетало ее. Поскольку капитан и большинство членов команды были уроженцами Тар Валона, не удивительно, что они часто кланялись Эгвейн, которая носила на правой руке кольцо Великого Змея.
Эгвейн тогда переспорила Найнив, хотя сама Найнив была уверена, будто только она, единственная из троих, обладает достаточной зрелостью, чтобы окружающие принимали ее за Айз Седай. Но Найнив ошибалась.
Эгвейн вполне осознавала, что тем вечером в Южной Гавани на них обеих — и на нее, и на Илэйн — поглядывали с немалым изумлением почти все моряки на борту «Голубого журавля». Брови появившегося перед тремя девушками Эллизора полезли вверх, чуть ли не туда, где росли бы волосы, будь они у него. Капитан весь состоял из улыбок и поклонов:
— Какая честь, Айз Седай! Три Айз Седай на моем судне?! Для меня это высокая честь, клянусь! Обещаю доставить вас, куда захотите, в максимально короткий срок. И прошу не беспокоиться из-за слухов о кайриэнских речных разбойниках. Я больше не буду приближаться к тому берегу реки. Пока вы этого не пожелаете, конечно, Айз Седай. Вообще-то андорские солдаты удерживают несколько городков на кайриэнском берегу. Честь имею, Айз Седай!
Брови капитана снова подскочили вверх, когда они попросили на всех всего одну каюту, — даже Найнив не хотела оставаться одна среди ночи, если в том не было крайней необходимости. Каждой, как убеждал капитан, он готов предоставить отдельную каюту, даже без дополнительной платы. Других пассажиров на корабле не имелось, груз был уже на борту, и если у Айз Седай срочное дело ниже по реке, то — заверял капитан — он и часа не будет ждать возможных пассажиров. Женщины снова повторили, что одной каюты им вполне достаточно.