Возрожденный Дракон (др. изд.)
Шрифт:
Оставив без внимания заждавшиеся его яства, воин-кузнец поднялся и направился по коридору к номеру повелительницы. Услышав стук в дверь, она проговорила: «Входи, Перрин!» На мгновение в памяти его всколыхнулись вновь предания об Айз Седай, но он вытолкал эти воспоминания из головы и открыл дверь.
Морейн пребывала в одиночестве, за что Перрин возблагодарил судьбу, — она сидела, устроив баночку с чернилами у себя на колене, и что-то писала в маленькой книжке с кожаным переплетом. Не глядя на стоящего перед ней Перрина, закупорила баночку и вытерла стальной
— Давно тебя жду, — молвила Морейн. — Не говорила тебе об этом, потому что знала: ты не хотел бы их услышать… Но после всего, что произошло сегодня вечером… Спрашивай.
— Чего мне ожидать? — спросил он. — Все закончится для меня так же плохо?
— Вполне возможно.
Он ожидал более подробных разъяснении, но Морейн убрала перо и чернила в предназначенный для них полированный ящичек розового дерева и подула на исписанную страницу, подсушивая чернила.
— И больше ни слова? Морейн, я не ждал ответа уклончивого, какой принято получать от Айз Седай. Если вам известно мое будущее, скажите мне о нем, пожалуйста.
— Известно мне лишь немногое, Перрин. Когда-то, надеясь найти ответы на иные вопросы, я рылась в горах рукописей, собранных для исследований двумя моими друзьями, и нашла несколько переписанных страниц из книги Эпохи Легенд. Было там сказано и о ситуациях… о делах, подобных твоим делам. Может быть, во всем мире уже не найдешь этих страниц, но и из них я узнала лишь немногое.
— О чем же они вам сказали?Узнать хоть что-нибудь еще все равно лучше, чем остаться при сегодняшнем полузнании. Да спалит меня Свет, ну почему я заботился о том, чтобы Ранд не потерял разум, но не догадался ни разу, что побеспокоиться мне бы нужно и о самом себе?
— Но и в Эпоху Легенд об этом, Перрин, знали очень мало. Кто бы о подобных случаях ни писал, невозможно было понять, правда то или легенда. Я же читала лишь часть текста, не забывай. Там говорилось о некоторых из тех, кто вступал в общение с волками: люди теряли себя, ибо волки словно бы пожирали в человеке все человеческое. Не в каждом, правда. В одном ли из десяти, или из пяти, а может, из девяти, я не знаю.
— Я могу отгораживаться от них. Не знаю, как получается, но я могу не слушать их. Заставить себя не слышать их. Как по-вашему, это поможет мне?
— Поможет, вероятно. — Глядя на Перрина со вниманием, Морейн выбирала слова осторожно. — Говорилось в древней книге в большей степени о снах. Сновидения могут тебя привести к беде, Перрин!
— Вы мне об этом уже говорили. Но что вы имеете в виду?
— Если верить автору той книги, то она утверждает: волки живут частью и в нашем мире, а частью и в мире снов.
— Мир снов? — неуверенно переспросил Перрин.
Морейн бросила на него цепкий взгляд.
— Я повторила слова, прочитанные мной в отрывке из книги. Волки общаются с тобой так, как беседуют и между собой, но все это связано с миром снов. Каким образом связано — не знаю. — Морейн помедлила,
— Хватит ли у меня решимости? Морейн, я не закончу свой путь так, как Ноам. Не бывать этому!
— Ты говоришь так, — она посматривала на Перрина, насмешливо покачивая головой. — будто любое решение способен принять самостоятельно. Но ты — та'верен,не забывай об этом, Перрин!
Он повернулся к ней спиной и уставил взгляд в темные ночные окна, однако Морейн продолжала вещать:
— Осознав, что представляет собой Ранд, та'веренв высшем смысле слова, я, быть может, маловато обращала свое внимание на двух других та'верен,которых я обнаружила вместе с ним. Три та'верениз одной и той же деревни, да еще родились чуть ли не в одну и ту же неделю! Просто неслыханное событие! Нельзя исключить, однако, что ты и Мэт предназначены Узором к исполнению более высоких его идей, чем предполагали ты или я.
— Не желаю я оставаться лишь средством для исполнения неких целей! — пробубнил Перрин себе под нос. — Вообще никакой цели служить не смогу, если потеряю в себе человека. Неужели и вы мне не поможете, Морейн? — Нелегко ему было произнести это. А если помощь ее сведется к тому, что она должна будет использовать на мне Единую Силу? Не лучше ли мне в таком случае забыть, что я — человек? — Помогите же мне не растерять в себе все человеческое!
— Помогу, если хватит сил, если сумею я удержать твой разум цельным. Обещаю тебе, Перрин! Но ставить ради этого под удар мою борьбу с Темным я не намерена! Помни и об этом.
Едва прозвучали эти слова, Перрин повернулся, чтобы взглянуть ей в глаза, но она встретила его взор не дрогнув. Но если борьба ваша с Тенью завтра прикажет тебе уложить меня в могилу, вы и на это пойдете, верно?И Перрин весь заледенел, вдруг поняв, что Морейн так и поступит.
— Что-то определенное вы мне все-таки скажете?
— Не загадывай слишком надолго вперед, Перрин, — молвила она холодно. — Не проси у меня большего, чем я могу тебе дать.
— Но способны ли вы, — спросил он, помедлив, — сотворить и для меня то, что вы сделали для Лана? То есть заслонить мои сны от зла?
— Страж у меня уже есть! — Губы ее изогнулись, как бы улыбаясь. — Одного Стража, Лана, для меня довольно. Я ведь из Голубых Айя, не из Зеленых…
— Вам же совершенно ясно, что я хочу сказать! Быть Стражем я вовсе не желаю!