ВОЗВРАЩАЯСЬ К ОБРАЗАМ БЫЛЫМ
Шрифт:
Одиночество не тогда, когда листья лежат
И сквозь осени дождь ничего не видно.
Одиночество, когда ты ушла,
Не простившись, и очень обидно…
Эдит Пиаф
Поёт уличный шансон,
Слова картавя звонко,
Урождённая Гассьон,
Ещё совсем девчонка…
Пришла Пиаф. Эдит поёт
О вечном и хорошем.
Взъерошен завитков полёт.
Ни дать, ни взять воробушек.
А голос льётся в микрофон
И возрождает
Молчит, притихший, стадион.
И слушает…
Бездомный котёнок
Подбери его мокрого, грязного
Отогрей, накорми и вот,
Подрастёт в твоём доме прекрасный
И такой отзывчивый кот.
Он твою слезинку каждую
Язычком своим влажным смахнёт.
И к тебе прижавшись, однажды
Он с тобою навеки уснёт…
Поэтический автограф
Шальная молодость уходит…
И остается на душе
Все то, что пенной брагой бродит
И поцеловано уже…
Всё то, что нас влекло когда-то,
И отдаляло от себя.
Всё то, что нынче безвозвратно,
Но до сих пор зовёт тебя…
Шальная молодость уходит…
Мы стали старше и добрей
К всему, что пенной брагой бродит
И тратит время на друзей.
К тому, что нас зовёт куда-то,
Где нас давно уже не ждут.
К всему, за что нас бьют когда-то,
И этим самым берегут…
Эстетика жанра
Ты ворожишь своим туманом,
Сюрреализмом бытия.
Как хорошо проснуться рано
С тобой и, вроде, без тебя…
А ты на кухне с сигаретой
И рюмкой белого вина.
А на салфетках вновь сонеты
Тобой написаны с утра…
Я их презрительно читаю,
Что мне какой-то там сонет.
Меня сегодня привлекает
Мой недописанный потрет.
На стол легли рассвета краски.
Осенний лист прилип к окну.
Ты куришь натощак, а завтрак
Опять готовить самому…
Северный путь
Чем помочь тебе, родная?
Я сегодня далеко.
Нас пространства разделяют,
Дозвониться нелегко.
Никакой здесь связи нету,
Да и почты тоже нет.
И пингвины- шпингалеты
Заменяют интернет.
Бродят белые медведи
И заглядывают к нам.
И давно уже не светит
Это солнце по утрам.
Чем помочь тебе, родная?
У окошка не грусти.
Всё когда нибудь кончается,.
Вот и я уже в пути.
Вертолётом, пароходом
В льдинах северных морей…
Порт, вокзал, ещё немного ,
Всё! Встречай ,я у дверей.
Линейка судьбы
Точно каждый человек
В себе наивно верит,
Что ему отмерен век
И весь
Но у закройщицы судьбы
Особая линейка,
Где деления скупы
И изменить посмей ка.
Что короче, что длинней,
И не по веку, доски
Лягут на исходе дней
Всего - то лишь по росту…
Пионерская любовь
Нас принимали в пионеры.
Давали клятву Сталину.
А я молился всё на Ленку,
Как, атеист, неправильно.
Ну, а кому ещё мне было
Клясться в любви такой?!
И галстук гордо свой носил я,
Как знак любви большой…
За Ленку дрался я с другими
И даже, по весне,
За драку чуть не исключили
Из пионеров всех…
А галстук тот лежит тихонько
В коробке с ворохом бумаг.
Чего там нет в коробке только!
Не разберу никак.
Мне жаль, там нету фото Ленки,
Но память образ тот хранит.
Она на сборе пионерском
Со мною рядышком стоит…
Болезни эпох
Эпохи болеют по-разному
Не только от всяких простуд.
Бывают болезни опасные,
Когда вся эпоха в бреду.
Бывают болезни опасные.
И вирусы этой судьбы
Мы носим с собою за пазухой,
Всем потом своим прилепив.
Жаль нету антибиотиков
От этих болезней, увы.
Всё на ногах переносим.
Последствия тяжелы.
Улыбка Джоконды
Портрет обычный рисовал.
Флорентийка приглянулась.
Что Леонардо ей сказал,
Чтоб она в вечность улыбнулась?
Ты ждал ребёнком
А иногда, как в мысли безутешной,
Ты ждал ребёнком зарева зари.
Она картины ставила поспешно,
Где образ ангела, блуждающий, парил.
Она свои отбрасывала кисти
И клала краски на туманный холст,
И отголоски той вчерашней жизни
Как будто восходили на погост…
А там вчера ещё остались темы
Не кисти, а июльского дождя.
Под ним так хочется промокнуть непременно,
Ещё бы раз, а жаль ,уже нельзя…
Диез и бемоль
Мы живём, как играем,
В четыре руки.
А педали рояля
Не на двоих.
Сами это мы знаем.
Не нам это менять.
Сразу двум на педали
Не с ноги нажимать…
Сыграть можно адажио
В четыре руки.
Можно Шуберта даже
(ноты пишут для них).
И ещё… Что педали!
Можно и не нажимать.
Тут другое, пожалуй,
Как вдвоём нам играть.
Когда разные темы
У нас в голове.
И на клавиши белые