Возвращаясь к тебе
Шрифт:
– Как часто тебе снятся кошмары?
Антон задал этот вопрос таким голосом, что я с удивлением посмотрела на него. Я прекрасно знала этот тон. Эшли спрашивала так же... Неужели этот мужчина тоже знает, что такое ночные кошмары? Любопытство так и распирало меня изнутри. Я не юлила, когда отвечала.
– Уже не часто. 3-5 раз в месяц. Раньше было хуже, - посмотрела ему в глаза - Антон, я тоже хочу, чтобы ты отвечал на мои вопросы, - видя его предупреждающий взгляд, тихо добавила, - пожалуйста.
Франц затушил сигарету, и я последовала его
– Хорошо. Твой брат говорил, что походы к психологу помогают. Это ведь не так, Надежда?
Мне стало немного легче, и я расслабилась. Антон задавал правильные вопросы.
– Не так. Сеансы были направлены не на ту проблему... Я была просто жертвой похищения. Но проблема была не в этом...
– я горько усмехнулась, и голос дрогнул, - Меня изнасиловали. Знаешь, ведь на тот момент я даже ни разу не целовалась. А какой-то больной псих забрал все мои первые разы. И сказать об этом я не могла. Это бы всех убило...
– я на секунду замолчала, делая глубокий, успокаивающий вдох, - зачем ты спрашивал обо мне у Кости?
Я видела, как мужчина от моих откровений слегка побледнел и сжал руки в кулаки. Так, что костяшки пальцев побелели. Он злился... и я надеялась, что не на меня.
– Захотел и спросил. Черт, - Антон запустил руку в волосы, - ты ни с кем не говорила об этом?
– Не сразу, но говорила. У меня есть подруга, там, в Лондоне. Она тоже прошла через это. И она понимает меня. С ней не надо делать вид, что все в порядке, когда это не так. Я думала, что это правильно, понимаешь? Но теперь понимаю, что мы не туда с ней свернули. Две маленькие девочки не могут выбраться из взрослого дерьма.
Я нервно сглотнула, перед тем, как задать следующий вопрос.
– Что случилось с Сашей? Он... он цел?
Закусила внутреннюю сторону щеки в ожидании ответа. Я переживала за Александра. Ведь его вины практически нет. У него был приказ, и он его исполнял. Я не хочу, чтобы из-за меня кто-то пострадал.
Спустя несколько секунд Антон с раздражением ответил.
– Цел твой Саша.
Волна облегчения затопила меня. Хоть Саша и козёл, но человек хороший. Антон сделал шаг вперед, отойдя от балкона. Встал передо мной и смотрел в глаза, не отводя взгляда.
– Что значит, не туда свернули, Надя?
Эти слова он произнес тихим голосом. Вздрогнула и заерзала на месте от этого вопроса. Я покраснела, мне было стыдно. Я, как маленькая девочка, хотела топнуть ножкой и показать язык. Отказаться отвечать. Сделала глубокий вдох и взяла себя в руки.
– Эээ... начала пить и курить, - вжалась в кресло, - Встречаться с парнями...
Антон прищурил глаза и спокойным, ровным голосом спросил.
– И со сколькими ты встречалась? Отвращение к сексу я у тебя не заметил, значит...
Я вздрогнула, было ощущение, что он спросил не ровным тоном, а прокричал вопрос мне на ухо. Нервно сцепила руки на коленях.
– Не имеет значения со сколькими. Это личное. Ты прав, отвращения к сексу у меня нет... Он даёт
Франц снова закурил и пристально смотрел на меня сквозь дым. Было видно, что он что-то обдумывает. А я смотрела на него, на то, как он подносит сигарету ко рту, как делает затяжку... все в нем, каждый жест и движение кричали об его мужественности.
– Ты знаешь, что я хочу сделать с твоим языком?
– спросил он.
Я молчала, глупо хлопая ресницами. У меня пересохло во рту, ведь я точно знала, что хочу, чтобы со мной сделал Франц.
– Укоротить, Надя, - он глубоко затянулся, - расскажи про контроль. Что ты имеешь в виду?
Я подогнула под себя одну ногу. Весь мой запал пропал.
– До этого у меня были проблемы со сном, я боялась засыпать. Мне помогал алкоголь, но затем и он перестал помогать. И Эшли предложила... ну... понимаешь..., - я говорила как-то несвязно, сильно нервничая, - гормоны и все такое. И тогда я начала... Это не важно, Антон. Когда я занимаюсь сексом, то отключаюсь. Наступает тишина, нет мыслей, нет ощущений. Есть только я и покой.
Выпалив все это, я сделала глубокий вдох. И решила перейти на более безопасную тему для меня.
– Чем ты занимаешься, Антон? Только не надо говорить мне про легальный бизнес. Я хоть и блондинка, но понимаю, что все это ширма. Я видела наркотики в твоём клубе.
Он сжал кулаки и тихо прорычал.
– Не делай этого.
Я растерялась от этих слов.
– Чего не делать?
– Не переводи, бл*ть тему!
– с силой затушил сигарету, - Дьявол, это важно, Надя! Это, мать твою, самое важное сейчас, девочка!
Он отвернулся в сторону и снова зло взъерошил волосы. Сейчас он пугал меня, я сидела и боялась пошевелиться. Он был похож на дикого зверя, а я на его добычу. Одно неверное движение, и он раздерет меня, к чертям собачим.
Он повернулся ко мне лицом, и меня обдало жаром от силы его взгляда.
– Ты пустила себя по рукам?
Я физически почувствовала волны гнева, исходящие от него. Но что за чёрт! Встала с пуфика и гневно уставилась на него.
– Ещё раз назовешь меня шлюхой, и я тебе врежу! Понял?! Не суди меня за то, чего не можешь понять! Тебя не насиловали! Каждый справляется, как может. Разговор закончен. Можешь уходить.
– Я уйду тогда, когда посчитаю нужным. Уясни это.
Он на мгновение прикрыл глаза, и когда открыл, в них уже не было того бешеного гнева, как раньше.
– Это что, твое лекарство?
– его голос был переполнен эмоциями, - нашла гребаное оправдание?
Сделал резкий шаг ко мне навстречу. Так, что мы оказались почти вплотную друг к другу и закричал, от чего я вздрогнула.
– Что ты творишь???
– и уже, будто успокоившись, продолжил тихим голосом, - Врежь, если станет легче, всади в меня нож... что хочешь, делай, девочка. Но если ты продолжишь в том же духе, ты ею станешь, Надежда. Это не выход.