Возвращенец. «Элита пушечного мяса»
Шрифт:
– Кого там принесло на ночь глядя!
Старуха - по голосу определил Три Процента.
– Пусти переночевать, бабушка, - как можно жалостливее проблеял Вова.
– Ну, заходи внучок, - проскрипел старческий голос.
Три Процента толкнул дверь, та не шелохнулась. Он налег на нее плечом, дверь ни с места.
– На себя потяни, - посоветовали из-за двери.
Вова пригляделся к двери. Нет, она точно должна открываться внутрь, но на всякий случай взялся за ручку, потянул, и дверь легко открылась.
На Бабу-Ягу хозяйка никак не походила. Чистенькая, еще крепенькая, но уже сильно сморщенная старушка в длинной черной юбке и теплой, несмотря на лето, кофте. Волосы укрыты под белой, в мелкий синий цветочек, косынкой. Никаких ворон или сов в единственной комнатушке не наблюдалось, пахло какими-то травами. А вот кот был, толстый, рыжий, ленивый, валялся на лавке, в сторону гостя даже не взглянул.
– Здрасьте, - проявил вежливость Три Процента.
– И ты не хворай, - ответила хозяйка.
– Водички не найдется… - начал Вова.
– …а то так есть хочется, что переночевать негде, - продолжила местная жительница.
– Ну типа того, - согласился гость.
– За домом ключ, пей, сколько влезет.
Мучимый жаждой Вова рванул обратно на улицу, но был остановлен неожиданно громким, почти командным голосом.
– Стой! Ведро возьми, заодно и мне воды принесешь.
Оцинкованное ведро оказалось совсем новеньким, значит, связь с цивилизацией у бабки есть, а то он уже подумал… Ключ нашелся быстро, вода ледяная, аж зубы ломит. Подавив желание сходу нахлебаться от пуза, Вова не торопясь утолил жажду, набрал воды и опять предстал перед хозяйкой.
– Туда поставь, - бабка указала на лавку в углу.
Три Процента осторожно, стараясь не расплескать воду, поставил ведро, повернулся и еще успел поймать насмешливо-одобрительный взгляд.
– Ну, сказывай добрый молодец, зачем пожаловал? Звать тебя как?
– Вова-Три… Погоди, а чего это ты меня расспрашиваешь? Не накормила, а вопросы задаешь.
– Я тебе не Баба-Яга, а ты не добрый молодец в Кощеевом царстве! Ладно, садись к столу, - смилостивилась бабка.
Загремела какими-то чугунками и перед Вовой возникла тарелка с дымящимся варевом.
– Хлеба нет, - предупредила хозяйка.
И без хлеба все выхлебал за минуту, хотел добавки попросить, но вдруг понял, что больше в него ничего не влезет. Странно, тарелка была вовсе невелика. Отвалившись от стола и сыто рыгнув, Три Процента внезапно обнаружил бабку точно напротив себя.
– Давай, рассказывай, - потребовала она.
Под пристальным, немигающим взглядом все, что хотел наплести бабке Три Процента моментально выветрилось у него из головы и он рубанул правду, чего от себя абсолютно не ожидал, все вывалил. Бабка слушала молча, неодобрительно
– А чего это я тебе все выложил? Ты, бабка, в энкаведе раньше не служила?
– Служить, не служила, а бывать приходилось. А может, и тебе придется, - недобро усмехнулась хозяйка.
– Ты, значит, спрятаться хочешь?
– Хочу.
– Надолго?
– Года на три, может, четыре.
Бабка просканировала содержание черепной коробки Вовы Лопухова и, что-то побормотав себе под нос, вынесла решение.
– Ладно, помогу я тебе. На четыре года спрячу, может, для тебя не все еще потеряно, не мне решать. А сейчас спать ложись, утро вечера мудренее.
На Вовины веки тут же навалилась какая-то тяжесть и он, повалившись на лавку, моментально заснул.
Проснулся Три Процента поздно, взглянул на "Ролекс" и огляделся. Кот в избе был, а бабки не было. Вовка подскочил, окинул бешеным взглядом комнатку и облегченно плюхнулся обратно - борсетка лежала на столе. Пощупав и убедившись, что она по-прежнему туго набита, успокоился окончательно. Испытывая противоречивые желания, деляга выбрался наружу. Бабка неподвижно стояла посреди полянки спиной к избушке.
– Доброе утро, бабушка!
– Не мешай!
– отбрила его старуха.
– Ступай, умойся, тебе идти скоро.
Вова без возражений ушел за избушку, где отлил, напился ледяной воды и ее же плеснул на физиономию. Голова сразу прояснилась. Когда он выбрался обратно, бабка уже поджидала его.
– Выворачивай карманы.
– Чего-о?
Удивление Вовы перелилось через край.
– Из карманов все выгребай, - повторила старуха, - нельзя туда с этим.
Три Процента хотел послать бабку по известному адресу, но не смог разлепить челюсти.
– Давай, давай, - подбодрила его хозяйка, - если вернешься, они тебя здесь ждать будут.
Вова уже положил на землю борсетку, паспорт, документы на машину, ключи, визитницу. Мобилу он выкинул еще раньше, чтобы не отследили.
– Котлы, - напомнила бабка.
Деляга торопливо стянул с запястья гонконгское изделие.
– А пожрать?
– Обойдешься. Дуб видишь?
Дуб был так себе, весьма средненький, ни толщиной, ни высотой, ни размером желудей не впечатлял. Дуб, как дуб.
– Вижу.
– Обойди его несколько раз против часовой стрелки.
– Сколько конкретно?
– поинтересовался Вова.
– Сколько не лень. Только сильно не увлекайся.
Три Процента двинулся выполнять странный приказ сумасшедшей бабки. Прежде, чем завернуть за ствол дерева он оглянулся. Бабка стояла на том же месте, у ее ног горкой лежали Вовины вещи. Через секунду он вынырнул с другой стороны ствола - бабки не было. Как и вещей.
– Где-е?! Ку-уда? У-убью!