Возвращенец. «Элита пушечного мяса»
Шрифт:
– Живая?!
Похоже, девушка не пострадала, Вова помог ей подняться. Уже и рот открыл, чтобы матом проехаться по ее умственным способностям, но санинструкторша опередила.
– У меня раненые, тяжелые! Один уже умер, их в госпиталь надо, срочно!
– Раз надо, отвезем, - смутился Вова, - но под колеса-то, зачем кидаться?
Лязгнули запоры кузова.
– Лезь наверх, там принимать будешь.
Узкая юбка не позволяла выполнить Вовин план. Плюнув на стеснительность, девушка решительно задрала обмундирование, мелькнули
Раненых перегружали вдвоем с водителем "санитарки". Обескровленные лица и окровавленные бинты, стоны, хрипы. Хорошо, если без сознания, тогда проще, хуже, когда ты видишь, что причиняешь человеку дополнительные страдания. И времени на бережное обращение с ними нет. Шестого оставили в кузове, ему уже не помочь. Второй раз лязгнули запоры, и Вова прыгнул за руль. Вот еще дилемма: гнать - раненых растрясешь, ехать осторожно - можно привезти одни трупы. Лопухов постарался выбрать золотую середину, благо вой мотора звуки из-за спины глушит полностью. По кабине забарабанили, Вова приоткрыл на ходу дверцу и высунулся.
– Налево! Госпиталь налево!
Пришлось резко вывернуть руль. Грузовик едва вписался в поворот. Госпиталь располагался в почти целом кирпичном здании. Похоже, бывшая школа. Влетев во двор, Вова вдавил клаксон, развернулся и задом сдал к дверям. Разгружали раненых девчонки-медсестры. Вова подтягивал их к откинутому борту. Четверых вынесли, с пятым вышла заминка.
– Ты раньше у десантников был?
Голос слабый, Вова не сразу сообразил, что это раненый обращается к нему.
– Ну, был.
– А я из второй роты, не помнишь меня?
Вова присмотрелся, но не узнал. Да и мудрено было узнать, бледное от потери крови лицо, синие губы, ввалившиеся глаза и заостренный нос.
– Нет, не помню. Да ты прямо скажи, чего надо?
– Будь человеком, дай водички.
А повязка-то у самого на животе.
– Не дам, нельзя тебе.
– Ну хоть капельку, только губы смочить, - начал канючить раненый, - у меня в правом кармане пистолет трофейный. Ты его себе возьми, а мне водички дай.
Вова заколебался. Пистолет - весьма ценная для обмена вещь, а воды можно, действительно, чуть-чуть…
– Потерпи, нельзя тебе, - чувство долго все-таки взяло верх над жадностью.
– Мочи нет терпеть…
Из открытых дверей донеслось шарканье сапог по ступенькам, медсестры возвращались.
– Вон уже сестрички иду, сейчас тебе помогут.
– Хорошо. А пистолет ты себе возьми.
– Да за что?
– Возьми, все равно отберут.
В этом раненый был прав - отберут. Пока медперсонал не успел нарисоваться, Вова извлек трофей и быстро спрятал. Вместо привычного вальтера или парабеллума, у него в кармане оказался небольшой, обтекаемой формы пистолет. Такие игрушки особенно ценились у женщин-военных. Последнего раненого
Вова залез в кабину и только там разглядел трофей. "Маузер", 7,65, обойма полная, но только одна. И кобуры нет. Но на флягу со спиртом точно потянет, местные обменные курсы он уже хорошо представлял. А кобуру мадам, которой он достанется, местный шорник за день сделает. Однако, надо кого-нибудь, имеющего доступ к спирту найти. А кого? Нужными связями он обрасти еще не успел. Прихватив ППШ, Вова вылез из кабины. Висящий на плече автомат придавал уверенности и должен был производить впечатление на будущего партнера по бартерной сделке.
– Кто у вас спиртом заведует?
Первая же, отловленная Лопуховым, девчонка в белом халате, изумленно захлопала глазками, переваривая столь грубый наезд.
– Марь Степанна, старшая медсестра.
Не годится, вести с женщинами деловые переговоры Вове не приходилось. К тому же неведомая старшая медсестра почему-то представилась в образе страшной толстой мегеры.
– А хозяйством кто занимается? Ну там тряпки всякие, белье, обмундирование…
– Старшина Бабич.
– И где его найти?
– А вон дверь в подвал, там он и сидит.
Подходящая для женского царства у старшины фамилия. Только, похоже, любовью он здесь не пользовался, по крайней мере, у младшего медицинского персонала. Старшина оказался толстым мужиком лет сорока пяти с отвислыми усами и украинским говором. Вову он встретил неприветливо.
– Чого треба?
– Да вот, на флягу спирта сменять хотел, - Вова подкинул в руке трофей.
Цепкие глазки старшины моментально оценили предмет.
– А не жирно тоби буде?
– Нормально, я цены знаю. Решай сразу, берешь или нет, торговаться у меня времени нет.
Старшина просканировал Вовину личность, убедился в решительном настрое этого пропитанного маслом и бензином наглеца, принял решение.
– Почекай за дверима.
Дверь он закрыл на засов. Минут через пять засов лязгнул еще раз.
– Давай.
Вова на провокацию не поддался.
– Сначала спирт.
Получив увесистую флягу, Лопухов открутил крышечку и попробовал продукт на язык. Запах знакомый, язык щипало, но как-то слабовато.
– Да он же разбавлен!
– Е трохи, градусив семдесят буде. Не хочешь, не бери.
Вова задумался, обмывать права все равно надо, а где еще быстро спирт найти можно?
– Черт с тобой.
Трофейный маузер обрел нового владельца.
Глава 9
– Хороший ты парень Владимир Лопухов, но какой-то…
– Какой?
– напрягся Вова.
– Не наш, не советский.
– Как это не советский? А чей же тогда?