Возвращение Арахны
Шрифт:
А у самой воды стояла женщина. Огромная, с длинными распущенными волосами, развевающимися по ветру.
Её глаза неотрывно следили за приближающейся лодкой. Даже на расстоянии можно было разглядеть в них злобу и хитрость, лишь слегка разбавленные удивлением и радостью. Великанша, взметнув вверх руки, сжатые в кулаки, потрясала ими и кричала. До лодки долетел её вопль:
– Помогите! Спасите! Возьмите меня с собой! Мне здесь надое-ело!
Какой-то знакомой показалась девочке эта женщина, хотя она могла поклясться, что никогда раньше ее не видела. По меркам тигра и жителей долины
«Кто же это?» – удивилась девочка.
А великанша прямо горела желанием познакомиться с путешественниками поближе и пристроиться к экспедиции, пусть даже в качестве якоря. Как раз в то время, когда змеиная лодка проплывала мимо, женщина проворно наклонилась и попыталась поймать её.
Глуа протестующе замахал головой, пытаясь избежать встречи с цепкими пальцами. От этого движения лодку развернуло боком. Змей опрометчиво взмахнул хвостом, пытаясь выправить положение и снова развернуться по течению.
– А-а-а! – торжествующе завопила великанша, обеими руками вцепившись в хвост Глуа. – Теперь-то вы от меня не уйдёте!
Она была такой сильной, что некоторое время успешно боролась и с хвостом, который изо всех сил пытался вырваться, и с течением реки, старающимся утащить лодку вниз. Но долго так продолжаться не могло. Это было не под силу даже великанше. Её ноги чуть не по колено ушли в песок, она сильно отклонилась назад, как будто готовилась пуститься по реке на водных лыжах, воспользовавшись Глуа вместо катера. К счастью для великанши, рядом оказался, как будто нарочно, каменный столб, на который она и ухитрилась намотать кусок хвоста змея. И даже умудрилась просунуть в образовавшуюся петлю его кончик. Теперь течение реки работало против Глуа, всё туже и туже затягивая хвост на камне. Змей не выдержал такого издевательства. Лодка стала раскручиваться, теряя кольцо за кольцом. Хорошо ещё, что змеи в отличие от ящериц не так-то просто расстаются со своими хвостами.
– Держитесь крепче, ребята! – зашипел Глуа. – Эта чертовка меня совсем размотала!
Предупреждение оказалось излишним. Девочка с тигром и так уже вцепились в оставшееся верхнее кольцо изо всех сил рук и лап. Ахр даже позволил себе забыть об угрозе змея сбросить их в воду. Они и так уже оказались в воде. Мокрей не будет!
Но Глуа не думал сдаваться. Теперь ему уже не нужно было тратить силы, чтобы удерживать кольца сжатыми, сохраняя лодку в целости и сохранности. Он мог всерьез заняться этой вредной женщиной.
– Зря я всё-таки спас Арахну, когда она прыгнула с утеса Гибели. И угораздило же меня оставить её именно на этом острове. Она, похоже, настолько одичала, что стала на всех прохожих, то есть, проезжих… ну, проплыв… Тьфу ты, совсем запутался!
Арахна, сама того не подозревая, сослужила Глуа добрую службу, привязав змея и дав ему тем самым точку опоры! Глуа напрягся и поднял из воды всё свое тело. Зацепившись за прибрежную скалу, он повис над рекой, как канат паромной переправы. Это понравилось девочке и тигру, так как вызволило их из воды. Теперь нужно было только удерживать себя в равновесии, чтобы не перекувырнуться и не повиснуть вверх тормашками. Все их тормашки, и верхние, и нижние, не желали бы снова оказаться в воде.
Арахна
– Что же делать? – лихорадочно соображала великанша.
Она всегда была горазда на выдумки, особенно когда дело касалось каких-нибудь каверз. И на этот раз ей тут же пришло в голову оседлать змея и добраться до этой мелюзги, девчонки с тигрёнком, которые висели почти у самой головы Глуа.
– Только бы мне ухватиться за них! – мечтала Арахна. – Тогда уж змею придётся волей-неволей взять меня с собой. Или мы все вместе окажемся в реке!
Змей не мог позволить себе резких движений, чтобы стряхнуть великаншу. Наездники и так еле-еле удерживались на мокром и скользком теле. Тогда Глуа быстренько соорудил из верхней части своей шеи что-то наподобие спины двугорбого верблюда. Поместив А и Ахра в ложбинку между буграми, он стал поднимать тело вертикально вверх, справедливо рассудив, что Арахна должна при этом соскользнуть вниз. Если же она не захочет отцепиться и спрыгнуть раньше, чем достигнет хвоста, придётся колдунье стукнуться о камень.
– Так ей и надо! – не пожалел на этот раз Глуа великаншу.
Но змей ошибся. Эта женщина, наверное, здорово умела в детстве лазать по деревьям. И, пожалуй, ей не было бы равных на любой ярмарке, где желающим предлагают вскарабкаться на намыленный столб, поместив на самом верху в качестве приза поросёнка, петуха или самовар. Арахна обхватила руками и ногами туловище змея и не только не желала съезжать вниз, а наоборот, упорно, как муравей, ползла всё выше и выше.
Тем временем Глуа уже просунул голову в расщелину между почти смыкающимися вверху скалами и окунул наездников в густой белый туман. Разглядеть что-либо вокруг себя даже на расстоянии вытянутой руки было невозможно. Только после того, как продолжающий продвигать их вверх змей миновал молочное облако, Ахр понял, где они оказались!
– Это же утес Гибели, – прорычал он.
Шерсть тигра непроизвольно встала дыбом. Кто из жителей Волшебной страны не знал утёс Гибели – огромную каменную скалу, нависающую над бездонной пропастью?
Оказывается, пропасть была не совсем бездонной! Но дно находилось совсем в другой стране – подземном Среднем мире. Немудрено, что никто из жителей не знал об этом. Ведь туда невозможно было попасть живым и ещё более невозможно вернуться обратно. Только чудо в лице гигантского водяного змея помогло Арахне спастись. То же чудо позволило вернуться домой и тигру. Вместе с ним в Волшебной стране оказалась маленькая (конечно, по меркам уидов) девочка, которая впервые в жизни увидела Верхний мир: голубое небо, ослепительно яркое оранжевое солнце, горы и леса.
Волшебная страна с удовольствием приняла и своего непутёвого блудного сына Саблезубого, тем более, что он исправился, и гостью из подземной долины Уидов, даже если она и в самом деле была родственницей злой колдуньи Арахны. Но вот кого она никак и никогда не хотела бы вновь увидеть – это саму Арахну. К сожалению, так случилось!
Даже Глуа было нелегко, вытянувшись во весь рост, доставить пассажиров на верхушку утеса Гибели. Змей вибрировал, как натянутая струна контрабаса. Казалось, даже было слышно: «Бу-у-у-м! Бу-у-у-м-м-м!»