Возвращение астровитянки
Шрифт:
НАПАДЕНИЕ!
Никки чувствовала, что снаряд должен пролететь над ней, на высоте трёх-четырёх метров, но немного справа, и, руководствуясь не мыслью, которая не успела ещё оформиться, а лишь инстинктом, прыгнула вверх, на перехват снаряда.
Она не знала, как будет перехватывать этот снаряд, она его ещё не видела.
Всё, что Никки хотела, — оказаться на его пути и защитить Дзинтару. Даже загородив её собственным телом.
Никки взлетела вверх, сопровождаемая дикой болью в растянутых мышцах ног, и радостно поняла, что успевает: предсказанная траектория снаряда уперлась
В следующее мгновение Никки поняла, что снаряд не глуп, он ведёт себя обдуманно и начинает огибать по плавной дуге неожиданно возникшее препятствие в виде человеческого тела.
Все события разворачивались в доли секунды. Никто из сидящих в зале людей или охранников ещё не успел отреагировать на опасность.
Лишь Никки висела в густом воздухе и мучительно выкручивала шею, пытаясь поймать снаряд в прицел своего лазера. Но в следующее мгновение она поняла, что ничего не получится: летящий снаряд, который уже появился в поле зрения, обладал зеркальным антилазерным покрытием. Кроме того, он летел на фоне зала, переполненного людьми. Стрелять было нельзя!
В следующее мгновение снаряд шевельнул квадратными крылышками и вильнул в сторону стеклянной стены, уходя из зоны поражения лазера.
Никки достигла самой высокой точки прыжка и стала неумолимо падать на землю.
В систему безопасности был встроен козырь, о котором никто не знал, кроме Никки, Дзинтары и начальника службы безопасности.
Козырь заключался в том, что Дзинтара стояла в пяти метрах от того места, где все её видели. Зрители видели лишь голографическое изображение принцессы. Реальная Дзинтара была спрятана за хитрой видеосистемой стены.
Но это могло обмануть лишь зрителей снаружи.
Снаряд подлетел к бронированной стене… и легко поднырнул под прозрачную штору. Изящный манёвр — и верх стеклянной брони тоже прёодолён. Снаряд оказался внутри стеклянного помещения и стал недосягаем ни для какого оружия снаружи, зато Дзинтара, стоящая за трибуной и медленно поворачивающаяся на звук, превратилась в лёгкую добычу.
Самонаводящийся снаряд, перемахнув стену, с помощью инфрасенсора сразу распознал голографический обман и за сотую долю секунды нашёл настоящую Дзинтару. И заложил последний вираж, смертельный для заданного объекта.
Никки падала и кричала от отчаяния, видя, как снаряд, сопровождаемый белёсым следом, устремляется в принцессу.
Снаряд нацелил тройное острие в лицо Дзинтары. Силы удара будет достаточно, чтобы пробить титановыми треугольниками насквозь обе тонкие стенки черепа и необратимо разрушить мягкий мозг между ними.
Никки не отводила взгляда от смертельной реактивной стрелы.
Та преодолевала последние метры, и вдруг — вильнула, не долетела и вонзилась в сцену у самых ног принцессы.
Никки ударилась о землю, захлебнулась в волне
Дзинтара шла рядом с носилками, на которых пластом лежала Никки. Разорванных связок у неё было столько, что только благодаря Робби она не кричала от боли.
Все законы уже были подписаны, и опасность для Президента мира миновала.
— Поймали того, кто это сделал? — спросила Никки.
— Да, их было двое: официант и журналист. Тестирование на входе в здание они прошли с помощью профессионального гипнотического внушения, а перед операцией ментальный блок самоликвидировался. Журналист изготовил из деталей камеры ракету, а официант сделал из кипятильника электролитическую установку и добыл достаточное количество водорода для заправки снаряда реактивным горючим.
— То есть они изготовили современную самонаводящуюся ракету прямо в зале, из подручных средств и принесённых невинных деталей.
— Да. Спасибо, что ты меня спасла.
— Тебя спас Робби, не я.
— Спасибо и тебе, Робби, — сказала Дзинтара.
Компьютер откликнулся:
— Пожалуйста. С такими тупыми кибер-убийцами лучше общаться не человеку, а мне. Я целую вечность уговаривал его не делать такой глупости. Когда невосприимчивость этого болвана к интеллектуальным аргументам была доказана, я просто сжёг его микромозг сильным радиосигналом. Его частоту я подобрал в ходе нашей бесплодной дискуссии.
— Молодец, Робби! — одобрила Никки.
— Кто-то же вас, людей, должен защищать от самих себя. Никки вздохнула:
— Какая я была дура! Распрыгалась до потолка! Дзинтара возразила:
— Ты самоотверженно пыталась меня спасти — ты же не знала, что ракета самонаводящаяся и отвернёт.
— Я об этом и говорю: если чего-то не знаешь, значит, дура. Как я могла не подумать про электролиз! Сколько обсуждали опасность двойного и даже тройного рикошета, а самонаведение не учли! Ну ладно, я — старая обезьяна, а как ты, Робби, мог так оплошать? Я тебе каждый год покупаю новый процессор!
— Люди! Невозможно предсказать вашу убийственную изобретательность. Кстати, раз я спас Президента, то мне полагается высшая медаль ООН.
— О боги! Зачем тебе медаль, электронное чудовище? Что ты будешь с ней делать? Куда повесишь?
— Вот она — ужасная дискриминация электронного разума. Нам не платят зарплаты, нам не дают отпусков — и даже на медаль расщедриться не хотят.
— Может, тебе лучше промыть мозги? А то мне кажется, что они искрят от пыли!
— Мои мозги искрят от людской неблагодарности! Не увиливай от темы: медаль зажмёте или как?
В окно была видна серая река и серый тёплый туман над ней, сквозь который не могло пробиться солнце.
Дзинтара шла рядом с носилками, слушала перепалку старых приятелей и улыбалась.
Какой замечательный сегодня день.
День, когда её не убили.
Глава 25. КОРОЛЬ АНГЕЛОВ
Никки собралась завтракать одна, но неожиданно позвонил Майкл:
— Мама, хочу поговорить. У тебя есть время?
— Ты сейчас где?
— В пяти минутах лёта.