Возвращение Безумного Бога 14
Шрифт:
Пульсирующая фиолетовая бездна в сердце Головы раскрылась шире, словно приглашая войти. Манящая, обещающая забвение… и ответы. Карнакс взревел где-то за спиной. Его оплели десятки щупалец, когда он попытался рвануться ко мне.
— Предатель!!! — его голос был полон ярости и… отчаяния?
— Иди же, Эстро, — пропела кукла-Айсштиль, протягивая руку, — Будем вместе. Навсегда…
Я посмотрел на нее. На эту пародию. На эту ложь. Потом перевел взгляд на зияющий провал Бездны в голове монстра. Сделал глубокий вдох. И улыбнулся. Той самой
— Знаешь, — сказал я Голове, игнорируя протянутую руку куклы, — Есть одна старая поговорка: «Никогда не доверяй голой женщине, вылезшей из черного озера». Особенно, если у нее нет лица. Очень плохая примета.
Я шагнул. Но не в манящую фиолетовую пасть. А вперед. К кукле.
— Спасибо за представление, — сказал я ей почти ласково, — Но актриса из тебя так себе. Переигрываешь.
И в следующую секунду мир взорвался фиолетовым огнем.
Синхронизация Бездны. Уровень два. Активация.
Боль ударила по телу, как раскаленный молот. Кости затрещали, мышцы взвыли от напряжения. Кожа покрылась не просто рунами — она сама превратилась в бурлящий котел чистой энергии Бездны. Глаза стали двумя черными дырами, втягивающими реальность. Я чувствовал, как мое смертное тело работает на пределе, вот-вот распадется на атомы. К черту! Сейчас не до экономии!
Кукла-Айсштиль не успела даже дернуться. Мой Черный Клинок, теперь сияющий неистовым черным огнем, обрушился на нее с силой падающей звезды. Удар! Голова марионетки разлетелась на миллионы осколков тьмы и холодного света, которые тут же были поглощены моей аурой. Ее тело из розовой биомассы просто испарилось под натиском моей силы.
Гигантская Голова-Сущность издала беззвучный, но оглушающий ментальный рев боли и… удивления? Ярости?
А я не стал ждать ее реакции. Сквозь боль, разрывающую тело, я собрал всю свою силу, всю поглощенную ранее энергию Бездны, всю свою волю в один-единственный, концентрированный сгусток. В руке сформировался короткий, вибрирующий фиолетовый дротик — «Резонансный Дротик Бездны». Моя новенькая разработка, придуманная лишь пару недель назад…
— Подавись! — выдохнул я и метнул дротик прямо в зияющий фиолетовый провал в центре гигантской головы.
Дротик вошел в Бездну, как нож в масло. На мгновение фиолетовое сияние вспыхнуло нестерпимо ярко, озарив… нутро. Это было даже хуже, чем я ожидал. Не просто хаос душ. Бесконечные, извивающиеся коридоры из агонии, геометрия безумия, пульсирующие органы размером с планеты, моря из слез и крови, и в центре всего — нечто. Темное, древнее, невыразимое, спящее… пока спящее. Дротик, похоже, задел его краем, вызвав волну чистой боли, которая хлынула наружу.
Тьма-Сущность взвыла. На этот раз по-настоящему. Голова задергалась, щупальца, державшие Карнакса, ослабли. Биомасса пошла волнами, как штормовое море. Все поле боя содрогнулось.
Но… почти сразу она начала приходить в себя. Боль отступила.
«Это… и был твой план, Эстро?» — Голос в голове теперь был лишен всякой мягкости. В нем звучала холодная, почти скучающая ярость, — «Подкрасться ко мне… изобразить слабость… и внезапно атаковать, как будто из последних сил? Ударить этим… примитивом? Серьезно? Как… предсказуемо. Я ожидала от тебя большего. Ты действительно разочаровываешь».
Я молчал. Стоял, тяжело дыша, чувствуя, как тело кричит от перегрузки второго уровня Синхронизации.
Голова медленно повернулась ко мне. Глаза-провалы изучали меня с холодным презрением.
«Ты все еще жив? Удивительно. Твое тело должно было рассыпаться от такой перегрузки. Что ж… это лишь отсрочка. Прими неизбежное, маленький бог».
Я молча смотрел на нее. Но не в ее глаза-провалы. Чуть выше. Туда, где в сером, заснеженном небе не было ничего…
«Куда ты смотришь? Решил помолиться кому-то перед смертью? Поздно, Эстро. Никто не придет», — Голос сочился ядом и насмешкой.
Я улыбнулся. Слабо, но улыбнулся. Поднял руку, игнорируя боль. И сказал всего несколько слов, вложив в них всю оставшуюся силу и… веру.
— Давай, Айси. Она не сбежит.
В следующую секунду небо раскололось. Не громом и молнией. А звуком треснувшего льда, усиленным в миллионы раз…
С оглушительным грохотом в гору розовой плоти вонзилось… нечто. Исполинское. Острое. Сверкающее. Похожее на вершину айсберга или горы из из чистейшего льда и света.
Оно пронзило голема из плоти насквозь. Словно раскаленный нож — масло. Словно свет — тьму.
Мой взгляд скользнул по исполинскому ледяному массиву, уходящему к самым небесам… Я присвистнул, поняв, ЧЕМ эта гора является на самом деле…
— Как всегда — прекрасна, — улыбнулся я.
Рядом Карнакс, освободившийся от щупалец, медленно поднял голову. Я видел, как его единственный глаз расширился от изумления. Он смотрел не на биомассу, не на гигантский айсберг, пронзивший ее. Он смотрел туда же, куда и я.
И на его лице отразилось крайнее удивление, граничащее с шоком…
Я отключил маяк не потому, что отчаялся. А потому что… в нем действительно больше не было необходимости.
Потому что я почувствовал ЕЁ.
Очередной огненный шар, сорвавшийся с руки зараженной Эмми, врезался в теневой барьер Никталии с оглушительным ревом. Барьер затрещал, пошел трещинами, но устоял — на последнем издыхании. Никталия отлетела к стене, тяжело дыша. Настя, попытавшись атаковать Эмми с фланга, была отброшена мощным телекинетическим ударом. Она лежала без сил у входа в разрушенный медпункт, с трудом поднимая голову.
Пугливка оказалась в худшем положении. Эмми-не-Эмми, двигаясь с неестественной скоростью, придавила ее к полу ногой. Волкодевочка слабо царапала пол обожженными руками, тихо скуля от боли и бессилия.