Возвращение Богов
Шрифт:
— Поднимите руки, — сказала ее горничная Диора. Шарина немедленно повиновалась; горничная что-то проворчала и накинула на них простой внутренний халат.
Мастер Хелкот, камергер, пришел бы в ужас, услышав, как Диора разговаривает с принцессой бесцеремонным тоном, но он уже был в ужасе от того, что принцесса уволила двадцать слуг, которые, по его мнению, должны были прислуживать ей. Шарина ранее и сама была служанкой. Она не ожидала, что во дворце будет больше уединения, чем в гостинице ее отца, но и не хотела, чтобы двадцать языков сплетничали о том, что сделала принцесса, или о том, что сделало историю
Диора была готова одевать Шарину, укладывать ей волосы и прибираться в номере так, чтобы Шарина была довольна. В обмен горничной платили вдвое больше, чем она зарабатывала бы в противном случае, и ей разрешали проводить большинство ночей со своим женихом, капитаном Кровавых Орлов. Они обе думали, что хорошо справляются с этой договоренностью.
Кто-то постучал во внешнюю дверь номера. Шарина поморщилась и спросила сквозь удушающие складки халата: — Кто это? И могли ли ее услышать? И почему охранники снаружи вообще позволили кому-то беспокоить ее сейчас?
— Ее высочество велит подождать, — ответила Диора со своим резким акцентом жителя Эрдина. Она была дочерью владельца мелкого магазина и могла, если бы захотела, сдирать штукатурку со стен своим языком. Не в присутствии Принцессы Шарины, конечно.
— Шарина, пожалуйста? — позвала Лайана, повысив голос, чтобы проникнуть сквозь дверную панель и халат, который теперь сползал с плеч Шарины. — Я не отниму ни минуты, и ты можешь продолжать одеваться.
— Извини, Лайана! — откликнулась Шарина. Диора отпустила халат и открыла дверь без приказа. — Входите!
— Извини, что беспокою тебя, когда ты так занята, — сказала Лайана, сама закрывая дверь. — У меня тоже много дел, а времени не так много.
— Занята! — фыркнула Шарина. — Я встречаюсь с торговцами Валлеса, которые хотят, чтобы принц Гаррик — чтобы королевство — перенаправило реку Белтис, чтобы она впадала в Южный Морской Путь, а не в болота между Хараксом и Байтом, как стало после Изменения. В противном случае Валлес перестанет быть крупным портом.
— Да, так и будет, — ответила Лайана. — И солнце тоже продолжит восходить, но я не виню того, кого казнят на рассвете, в том, что он сожалеет об этом. Делегаты заслуживают того, чтобы достойно вынести смертный приговор своему городу. Она подняла один рукав верхней одежды. — Вот, — сказала она Диоре. — Я помогу тебе.
— Когда я завяжу эти складки, миледи, — отозвалась горничная, дергая шнурки посередине спины.
Каждый раз, когда Шарина надевала придворную мантию, она напоминала себе, что нужно попросить Диору показать ей, как именно работает расположение лент и застежек, как только она в следующий раз снимет ее. И каждый раз, когда она снимала ее, она забывала обо всем на свете от удовольствия избавиться от такой жаркой, тяжелой, сковывающей одежды.
Лайана была родом из Сандраккана; ее отец был дворянином с поместьем к западу от Эрдина. Несмотря на это, она говорила с искренним состраданием к жителям Валлеса, столицы, чье существование дважды на памяти живущих, приводило Сандраккан к восстанию.
— «Моему брату очень повезло, что он нашел кого-то столь способного, как Лайана, и столь сострадательного», — подумала Шарина.
Между тем, Лайана сказала: — Шарина, на время моего отсутствия я передаю свои особые обязанности
Шарина лишь усилием воли удержалась от того, чтобы нахмуриться. После недолгого размышления она поняла, что Лайана говорила в присутствии Диоры, не полагая высокомерно, что служанка — не человек и поэтому не может слышать. Лайана знала Диору как личность — и доверяла ей, как сама Шарина доверяла горничной.
— Я не подвергаю сомнению твои суждения о персонале, Лайана, — сказала Шарина. — Я не думаю, что кто-то из тех, кто тебя знает, сделал бы это. Она все еще была удивлена, узнав, что Лайана сопровождает Гаррика в кампании, но это никого больше не касалось. Королевство зависело от решений Гаррика. Если присутствие Лайаны помогает ему работать лучше, то это важнее того, что Лайана могла сделать в Панде, где ее обязанности были в руках заслуживающей доверия замены.
— Единственная проблема, которая может возникнуть у вас с Дайзартом, — продолжила Лайана, — это то, что у его семьи есть небольшой бизнес по импорту в Эрдине; и он не дворянин.
— Прости? — переспросила Шарина. Она была уверена, что ослышалась. — Лайана, и я не дворянка. И, ну, мой брат тоже.
— О! — отозвалась Лайана. Она остановилась, вытянув руки ладонями вперед. — Я не имела в виду то, как это звучит. Я не имела в виду...
— Теперь я готова надевать верхнюю одежду, — сообщила Диора. — Если вы действительно хотите помочь.
— Спасибо, — отозвалась Лайана, с благодарностью ухватившись за предоставленный Диорой шанс собраться с мыслями. — Да, конечно.
Лиана и горничная подняли верхнюю одежду и накинули ее на Шарину, которая держалась неподвижно. Одежда была из плотной парчи с вышивкой и аппликациями металлической нитью.
Неловко было бы не сказать, но Лайана была права: делегаты заслужили вежливость, когда им сказали, что их город, столица Островов на протяжении веков, обречен.
Голова Шарины показалась из-под тяжелого одеяния. Она глубоко вздохнула; она задерживала дыхание, не осознавая этого, пока ее голова была покрыта плотным шелком. Когда Лайана отступила с пути горничной, они с Шариной обменялись печальными улыбками.
— Я не имела в виду, что у дворян есть монополия на интеллект или честь, — сказала Лайана, больше не подбирая слов. — Тебе не нужно много читать историю, чтобы знать это. Но Дайзарт мыслит не как аристократ, но ты мыслишь, и Гаррик тоже. Тебя не воспитывали в мысли, что твоя деревня или твой бизнес — это весь мир.
— Но Дайзарт сейчас руководит повседневными операциями? — озадаченно спросила Шарина. — А это все королевство и за его пределами.
— Да, и он управляет ими очень хорошо, — ответила Лайана. — Но он мыслит категориями агентов, фактов и происшествий. Он будет знать все, что можно знать, но могут быть вещи, которых он не понимает. Она печально улыбнулась. — Были времена, когда я думала, что Дайзарт ничего не понимает, — сказала она. — Это несправедливо. Но, пожалуйста, когда он будет передавать тебе отчет, что он будет делать каждое утро, помни, что там может быть лес, который Дайзарт не видит из-за деревьев.