Возвращение (Часть первая)

Исаев Глеб Егорович

Мучения водителя усугублялись не только перерасходом топлива. С этим еще можно было как-то смириться. Тревожило отставание от графика. Груз, двадцатитонная, гранитная глыба , вырубленная в местном карьере, обязан был утром погружен на платформу, которая в свою очередь прицеплена к составу, следующему, ни много ни мало, а в саму столицу. Попробуй тут опоздать. Мало не покажется. И дело даже не в деньгах. Курировал вопрос доставки местный авторитет, славящийся крутым нравом и жесткими повадками. Этот вполне мог усмотреть в опоздании угрозу своему авторитету перед Москвичами, заказавшими

монолит для своих скорбных нужд, и устроить обидчику геноцид. Тогда плохо будет всем, и в первую очередь ему, Сереге.

Водитель протер ладони ветошью и хлопнулся на сидение, ожидая, когда стрелка показывающая давление в системе гидравлики въедет в зеленую зону.

Вытряхнул из мятой пачки сигарету и нервно закурил, тоскливо вглядываясь в темноту за окном. Дорога, петляющая сквозь густой лес, едва освещенная светом молодой луны, нагоняла тоску.

И тут в свете фар, далеко впереди, мелькнула фигурка. Человек размеренно шагал по пустой дороге..

Иволги протер глаза, удивляясь, откуда здесь мог взяться пешеход. Однако, раздумывать было некогда. Он выскочил из теплого салона и рванул к одинокому путнику.

– Эй, стой.- Заорал он. Человек замер, и оглянулся.

– Стой.- Запыханно повторил Серега.- Погоди.

– Мужик, ты откуда? Куда идешь?

– В город приспичило.- Ничуть не удивляясь несколько странному вопросу отозвался невысокий круглолицый мужичок. Щетина, потертое пальтишко, потерявшая форму кроличья шапка, все явно говорило о небольшом достатке местного жителя.
– Из Решетов я.

– Да ты сдурел, мужик, тут же две сотни километров, по тайге? Замерзнешь, нахрен.- Обалдело уставился Иволгин, даже позабыв на миг о своих проблемах.

– Ну, что теперь.- Философски пожал плечами мужичок.
– Значит замерзну.

Он подумал, и пояснил.
– Все равно у меня хата сгорела.

Вот как?- Совершенно не к месту обрадовался водила.
– Слушай, тогда нас сам господь свел. Давай я тебя в город отвезу, а ты клапан подержишь. Ничего сложного. Рукой только щупай. Как воздух попрет, придави, и все. А то у меня время поджимает.

Ночной пешеход потер красной от мороза ладонью щеку.
– Годится.

– Только... извини, за работу платить нужно.
– Удивляясь себе, добавил он.

– Да ты сдурел, мужик.- Вновь изумился Серега.
– Я ж тебя выручаю.

– Все верно, и не спорю.- Бесстрастно отозвался тот.
– Это если бы я тебя просил, тогда, конечно, без вопросов, а так, сам посуди, грех не воспользоваться, тебе-то по любому, нужнее. Да ты не хмурься, много не запрошу.

– Эх, ну ты жук.
– Замотал головой подмерзший водила.
– Лады, пятихатку дам. Годиться?

– Можно, конечно и поторговаться, но не стану.
– Согласился, втайне довольный таким решением вопроса, Георгий.
– Поехали.

Объяснив нежданному помощнику его несложные обязанности, дальнобойщик выжал педаль сцепления, трогая тяжелый грузовик с места.

Сидя на узенькой полке, позади водителя, Георгий медленно приходил в себя. Чуть отпустило только через пару десятков километров.

Он и сам не смог бы объяснить никому, почему выйдя из пахнущей горелым порохом

хаты не вернулся в дом соседки, а двинулся по дороге к выезду из поселка. Из страха быть задержанным? Ну это вряд ли. Последний, кого он сейчас опасался был малохольный участковый. Это ему меня сейчас нужно опасаться, что за мать не вступился. А доказать? Ну пусть попробуют. Оружие у рыжего в руках, а тот сам неудачно упал. А я их и в глаза не видел.

Теперь, когда все связывающее его с прошлым сгорело, он не хотел оставаться здесь ни минуты. А может, он, впрочем вовсе не собирался признаваться себе в этом, втайне даже хотел чтобы все скорее окончилось. Дойти, конечно нереально, ну а замерзнуть нестрашно, словно заснуть. Да и что там делать, в городе? Кто его ждет?

Водитель, почувствовав уверенность в машине, чуть успокоился, и чтобы скоротать путь, поинтересовался личностью своего пассажира.

Короткий рассказ, без подробностей и деталей, выглядел вовсе незатейливо. Мать померла, сам болел долго, тут полегче стало, поехал в город, пенсию оформлять, а хата сгорела. Может проводка, может еще что. Вот и вся история.

– Да, попал ты, мужик.- Сочувственно покивал слушатель.
– И родных никого? Совсем паршиво.

Георгий замолчал и глянул на темнеющую в окошке позади него громаду укрытую брезентом .

– Чего там? Или секрет? Решил он поменять тему разговора.

– Тоже мне, тайна.- Усмехнулся Сергей.- Московский, какой-то олигарх заказал на памятник. Себе там или еще кому, не знаю. Ну, ты местный, сам в курсе, здесь гранит знатный. А цены куда ниже, чем у импортного.

– Да, хрен с ними. У них свои заморочки, а мне главное груз вовремя пригнать.- Отвлекся водитель.
– Наше дело баранку крутить. Тем более сейчас, в кризис. Тут за любую работу держаться нужно. Тебе, Георгий, сразу скажу, в городе ловить нечего. Там своих рабочих рук сейчас как грязи. Молодых, и с пропиской, с образованием, дипломами. А приезжего, да еще в возрасте, стопудово, даже в грузчики не возьмут. Что и посоветовать..., не знаю.

Впрочем, Георгий и сам толком не знал, что ему делать. Изменилось все. Странные слова, новые отношения. Герои и те новые. Бетмены разные. Он потер висок.

– Человек человеку волк.
– Всплыла в памяти вычитанная где-то фраза. Так и есть. Главный принцип нового мира.

И власти сейчас пальцем о палец не ударят, чтобы помочь. Только на себя и нужно рассчитывать. А как быть, если все наперекосяк? Ни дома, ни специальности, даже прошлого, и то нет. Кругом пятьсот.
– Как в песне.

Гоша, периодически подталкивая неугомонный клапан, мерно покачивался в такт движения машины.

Остановились почти у самого города. В скупом свете занимающегося рассвета, видна стала будка ГАИшного поста.

– Подремлем, чуток.- Зевнул уставший водитель.
– Почти добрались уже, все равно товарный двор с восьми работать начинает.- Пояснил он, откидывая сидение.

Георгий отпустил рычаг, и блаженно откинулся на лежак. Короткий двухчасовой сон принес некоторое облегчение. Выпив остывшего кофе из Серегиного термоса, продолжили движение.