Возвращение эпохи драконов
Шрифт:
К главному входу подошел большой ухоед. Это было животное, похожее на верблюда, с двумя горбами на спине, длинными сильными ногами и изогнутой шеей. Отличался он от своего сородича полным отсутствием хвоста и длинной, почти двадцатидюймовой шерстью, покрывающей все тело. Из-за этой толстой шерсти трудно определить, где на голове у животного глаза и уши. Ухоед – постоянно жующее создание, это необходимость, чтобы слюна все время выделялась и не хотелось пить, ведь ухоед обитает в пустынях. И питается он только колючками, похожими на кругленькие ушки, отчего животное и получило
К любимцу ухоеду Дужу, подошел хозяин – Жазам, правитель пустынь, и погладил животное по голове. Жазам поднял глаза и посмотрел в окно, откуда выглядывала принцесса, и поклонился. Жазам уже успел попрощаться с Алирой, когда она провожала Моа, и любезно пригласил к себе во дворец. Жазам был крепким мужчиной с голубыми глазами и белыми, как пески пустынь, волосами. Его одежда кремового цвета представляла собой длинный халат с широкими длинными рукавами, на краях которых виднелись декоративные шнурочки с кисточками. По всему наряду шла золотая тесьма, служившая подтверждением высокого титула этого человека. На голове у мужчины красовалась арафатка так же кремового цвета. В подтверждение своего титула он имел сто тридцать жен, каждая на один год его правления. Жазам женился всегда по любви, которой хватало на небольшой срок и все снова повторялось. Ни одна жена не была сейчас любимой и не являлась старшей, всех он держал в специальном дворце. Там же жили и его дети, как законнорожденные, так и нет, которых насчитывалось около двухсот. Наложниц в этом дворце не было. Правитель не любил принуждать, он умел уговорить так, что женщина сама приходила в его покои и отдавалась. После же рождения ребенка, дитя забирали, а женщину выгоняли вон.
Алира скривилась от слащавой улыбки Жазама, что вызвало у правителя еще больший интерес к принцессе. Он весь совет молчал, только в конце согласился с Моа и проголосовал против женского правления. «Женщина должна быть в моей постели, а не на троне», – сказал Жазам.
Ухоед наклонился, и правитель залез на своего любимца, еще раз помахал рукой Алире. Жазам улыбнулся и, повернув ухоеда к центральной улице, медленно поехал. За дворцом ждал караван его верных подданных с охраной. Тут же к Жазаму на таком же ухоеде подъехал младший брат Шанр. Они были очень похожи, только цвет глаз у него был малахитовый. По законам земель Шамаха именно Шанр – следующий правитель тех земель, Жазам поклялся подготовить мудрого и ответственного преемника.
– Жаль, мне не довелось увидеть принцессу, – проговорил Шанр, улыбаясь. – А, правда, что она первая красавица земель Руны?
– Соблюдай приличия, о, мой брат, – ответил правитель, рассматривая дома. – Ты еще не стал правителем, а у тебя уже тридцать жен.
– Ну и что. Мне нравится повелевать, – сообщил младший брат, улыбаясь. – И вообще, кто бы говорил!
Жазам улыбнулся в ответ и повернулся к первому советнику, старому и мудрому Забалу. Без него правитель никуда не ездил.
– Мудрый Забал, что ты думаешь о принцессе Алире?
– Это будет хороший брак, – ответил старик, седые длинные волосы которого, так же, как и борода, развевались на ветру. В руках Забал крутил четки, не выпуская при этом поводья
– Что тут непонятного? – удивился Шанр. – Не могли решить, кто будет править: Алира или Апинсол. Мужчина или женщина?
– О, Шанр, ты сам ответил на свой вопрос, – медленно и спокойно сказал мудрец, перебирая четки. – Женщина не может править.
– Да, это глупо звучит, – согласился Жазам. – Женщина-правитель.
Братья рассмеялись, продолжая путь по широкой улице Шандорса. Вскорости она закончилась, караван выехал на небольшую площадь, на которой находились главные ворота. Всю дорогу чужеземцев сопровождали многочисленные зрители, рассматривающие дивных животных и странные наряды мужчин. Теперь каравану предстоял долгий путь домой по восточной дороге, которая плавно переходила в южную.
В умеренном климате земель Руны можно было путешествовать годами. Летом здесь становилось жарко лишь в полдень, и то на несколько часов, затем температура спадала и наступала легкая прохлада. Бесконечные леса, которые заканчивались лишь на больших равнинах и в предгорье, укрывали путников от солнечных лучей или сильного дождя, который приносили восточные ветра с Круглого моря. Но это лето выдалось засушливым. За последний месяц на землю не упало ни одной капли. Трава на равнинах пожелтела, а реки стали не такими широкими и полноводными.
Караван медленно двигался вперед, переходя на южную дорогу. Не останавливаясь на привал, они шли второй день. В нерешительном шаге ухоеда уже чувствовалась усталость.
– Мой господин, разрешите, – проговорил Хаш.
Он был начальником охраны правителя в дороге. Мужчина средних лет, Н а правой руке отсутствовали два пальца. Он не знал поражения в бою и за своего правителя Хаш готов был пожертвовать не только рукой, но и собственной жизнью.
Жазам одобрительно кивнул, разрешая слуге говорить.
– О, мой господин, ухоеды устали. Не желаете ли сделать привал на ночь? – почтительно Хаш.
– Да, думаю, пора отдохнуть, – начал Жазам и, дождавшись, когда Хаш отъедет достаточно далеко, продолжил: – Но я бы не останавливался. Как хорошо путешествовать на свежем прохладном воздухе.
– И не говори, брат, – согласился Шанр.
Вечер наступил быстро. Караван остановился на ночлег, расположившись полукругом. Хаш послал дозорных обследовать территорию.
– Что за Суринах! – ругался Хаш. – Прошло больше получаса, а эти бестолочи с западной части еще не вернулись.
– Зачем так спешить? – прошипела Ганла, ведьма правителя. Старая и страшная женщина. Она сидела у разведенного костра и гладила животное, похожее на черного котенка. Это была коргуруша – посланница злого духа и талисман ведьмы. – И сколько раз я тебе говорила: не упоминай имя духа мертвых ночью. Это плохая примета.
– Надоела ты со своими приметами, – проговорил Хаш. – Толку от тебя никакого, старуха.