Возвращение эпохи драконов
Шрифт:
— Все мы умрем… — протянул старик, стараясь покрепче закрепить навес.
Заммира скрестила руки на груди и дрожала. С темнотой подул сильный холодный ветер. Лучник растирал пальцы ног девушки, пытаясь согреть дыханием.
— Я вчера уснула и не помню, что ты рассказывал про Ивара, — сказала Заммира.
— Он переживал, — протянул лучник, съежившись от острого ветерка, забравшегося под рубашку, и шепотом продолжил: — Ивар даже пытался вернуть тебя с помощью джинна, но, оказывается, силы этого существа не распространяются на здешние земли.
Рол
— Ты замерзнешь.
Раберик продолжал удерживать ее кисть, не позволяя убрать плащ. Девушка неуверенно потянула руку мужчины на себя и присела ближе, накрывая Раберика половиной плаща. Лучник не возражал и, приблизившись, обнял соседку. Лучник был счастлив, ощущая эту девушку рядом с собой. Он чувствовал, как бьется ее сердце, как она дышит, как пахнут ее волосы. Мужчина жалел, что раньше не замечал это небесное создание. «Еще в поселке я смотрел на Заммиру по-другому. Почему позволил кому-то поцеловать Заммиру, чтобы снять чары любовного эликсира?» Чем чаще прикасался Раберик к девушке, тем отчетливее начинало биться его сердце. Сильнее обняв девушку, он приоткрыл глаза, чтобы посмотреть, как она спит.
Раберик догадывался, что если кто-то и приходил в комнату к девушке, то это был длинноухий, но Луриан никогда не признается. Это злило лучника. Тем более, у бедного проходимца был более солидный соперник, и к тому же друг — Ивар. Он своего-то не упустит. Раберик сам удивлялся, почему Ивар еще не сделал предложение Заммире. Ведь все и так давно заметили, что Белолис неровно дышит к девушке. С этими мыслями лучник погрузился в сон. Когда Раберик открыл глаза, то увидел яркое восходящее солнце. Дождь закончился, и ветер прекратился. Навес уже сняли, Рол что-то колотил в котелке. Лучник шевельнулся, и Заммира проснулась.
— Извини, я не хотел тебя будить, — улыбнулся Раберик, вставая и потягиваясь.
Заммира улыбнулась. Уже две ночи подряд она так сладко и спокойно спала, что никакие кашмары ее не мучили. Марика осталась в прошлом. Это одновременно успокаивало и приводило в недоумение.
Позавтракав, путники продолжили опасный путь вдоль побережья Круглого моря. Всю дальнейшую дорогу никто не сказал ни слова. Когда они миновали побережье, тропа стала более удобной и после полудня она вывела их к скульптурам людей, застывших в разных позах. Рука каждой статуи была вытянута вперед. Сад каменных изваяний быстро закончился, и четверо путников увидели вход в погребальные пещеры.
Рядом с ним сидела сгорбившаяся старуха. Она выглядела настолько дряхлой, что, казалось, при малейшем дуновении ветра рассыплется. Ее одежда была
— Доброго дня, — поприветствовала девушка старушку.
Путники подошли ближе. Заммира хотела войти в пещеру, но натолкнулась на невидимую преграду и упала на камни. Раберик помог ей подняться.
— Опять колдовство! — возмутилась девушка.
— А ты часто встречаешь его в вашем мире? — спросила старуха, сидевшая до этого молча.
— В последнее время — да, — ответила Заммира. — Как нам пройти внутрь?
— Первый вопрос, — произнесла охранница и нарисовала невидимый круг метлой, которая из ниоткуда появилась в ее руке. — Тому, кто увидит свое отражение в зеркале, путь открыт. Кто не боится, пусть подходит первым.
— Я ничего не боюсь, — выкрикнул Торик и шагнул к зеркалу.
Оно имело форму вытянутого овала. И было достаточно большим, чтобы смотрящий смог увидеть себя в полный рост. У него не было подставки или опоры, зеркало парило в воздухе и слегка касалось каменистой почвы. Золотая оправа потускнела и в некоторых местах покрылась зеленцой. Если присмотреться, на ней можно было заметить старинные переплетения хвойных ветвей и цветов однолистника.
Торик посмотрел в зеркало, но там отразился не он, а какой-то тощий, хиленький юноша. Он смотрел на Торика и улыбался.
— Это не я, — возмутился молодой человек.
Торик развернулся боком, и вдруг зеркало показало его отражение. Молодой человек обрадовался и заулыбался, но как только снова повернулся лицом, в зеркале появился тощий. Он несколько раз поворачивался, но отражение не менялось. Рассердившись, молодой человек поднял камень и швырнул его в хиленького юношу. Булыжник влетел в зеркало, как будто в оправе не было стекла, и через секунду вылетел обратно, попав в голову Торику. Тот схватился за рану и упал на землю. К нему подбежали Заммира и Рол, но молодой человек уже не дышал.
— Что за шутки?! — закричала девушка и направилась к старухе, но лучник остановил ее. — Как пройти через зеркало живым?
— Второй вопрос, — проговорила старуха. — Существует правило трех. Нельзя зеркало трогать — окаменеешь. Нельзя ничего бросать — все вернется обратно. И нельзя плакать у зеркала — не выйдешь из пещеры живым.
Заммира сглотнула, оборачиваясь и вглядываясь в каменные скульптуры.
— Значит, правило трех, а вопросов тоже три? — спросил Раберик.
Старуха качнула головой.
— Кто ты такая, что устанавливаешь здесь правила? — поинтересовался Рол.
— Вопросы задает только один, но это к делу не относится, поэтому отвечу — Баба Яга, — она улыбнулась и обратилась к девушке. — Ну, что, задавай последний вопрос.
— Как использовать кулон, но остаться живой?
— Хм. Так ты хочешь использовать кулон или уничтожить? — переспросила Баба Яга.
— А кулон можно уничтожить? — удивилась Заммира, переглянувшись с Рабериком.
— Ладно. Добрая я сегодня, — произнесла Баба Яга. — Кулон можно убить, когда два сердца бьются в унисон.