Возвращение герцога
Шрифт:
Но самой большой ценностью был портрет Дэвида в военной форме.
На портрете глаза брата смотрели на нее, как живые, он улыбался, и Айлин казалось, что Дэвид разговаривает с ней.
Ни один из портретов не представлял собой большой художественной ценности, но ей они были дороги, и девушка пребывала в твердой уверенности, что никто не посмеет отобрать у нее ее сокровища.
Войдя в спальню, она отбросила в сторону фартук и косынку и взглянула на себя в зеркало.
Ужаснувшись, что причесана недостаточно аккуратно, девушка
«Хранительнице библиотеки должно быть уже за тридцать!» — думала она.
Теперь же, ее свободно падавшие на спину кудри беспорядочно рассыпались, обрамляя личико девушки. Отдельные завитки спускались на лоб. Она аккуратно расчесала волосы и поспешно собрала их на затылке в тугой узел.
Потом Айлин вытащила из гардероба платье, специально приготовленное к приезду герцога.
Это платье из зеленого крепа принадлежало еще ее матери. Кринолин уже вышел из моды, и Айлин оставила только верхнюю юбку, надеясь, что она выглядит достаточно строго.
Платье наглухо застегивалось у горла, и девушка добавила к нему аккуратный муслиновый воротничок и такие же манжеты.
Уверенная, что в этом наряде она выглядит значительно старше, Айлин не замечала, что цвет платья лишь подчеркивает ослепительную белизну ее кожи и блеск золотых волос, а в чистой глубине ее глаз, словно отражаются солнечные лучи.
Застегивая манжеты на тонких запястьях, девушка не сомневалась, что теперь ее вид в точности соответствует тому, как должна выглядеть хранительница библиотеки.
Бросив на себя быстрый взгляд в зеркало, она поспешила вниз, надеясь, что мистер Берд уже принес херес из подвала.
Старик в буфетной пытался откупорить пыльную бутыль.
Когда наконец он вытащил пробку, Айлин достала из серванта небольшой серебряный поднос, поставила на него бокал и сняла с полки графин, в который мистер Берд перелил вино.
— Мне надо переодеться, мисс, — сказал он, закрывая графин крышечкой.
— Да, конечно. Я пока отнесу херес его светлости, а вы переоденьтесь и накрывайте стол на одного.
— А вы разве не сядете за стол с его светлостью?
— Нет! Конечно, нет! Не забывайте, я просто хранительница библиотеки, а мой предшественник, если вы помните, не садился за стол с моим отцом.
— Да-да, мисс…
— Пойду, помогу миссис Берд, — сказала Айлин. — Но не говорите об этом герцогу!
— Вы не должны, вы не должны, миледи!.. — тихо забормотал старик.
— Мисс! — перебила его Айлин. — Обещайте мне не забывать, что я «Мисс Эшли»!
С этими словами, она взяла поднос и вышла в холл.
Идти быстро с подносом в руках она не могла, но от волнения у нее перехватывало дыхание, а когда она подошла к дверям кабинета, сердце было готово выпрыгнуть у нее из груди.
К ее удивлению, герцог сидел за столом отца и изучал содержимое выдвижных ящиков.
Несколько бумаг лежало
— Простите, что заставила так долго ждать, ваша светлость, но дворецкому пришлось спускаться в подвал за хересом. Ленч для вашей светлости скоро будет готов.
Она поставила поднос перед ним на стол и добавила:
— Поскольку вы, ваша светлость, не поставили нас в известность о своем прибытии, то мы надеемся, что вы простите нас за то, что ленч будет не слишком изысканный. Но я постараюсь, чтобы обед был получше.
— Вы постараетесь? Значит ли это, что здесь всем распоряжаетесь вы, мисс Эшли?
— После смерти прежнего герцога некому больше было следить за всем, что происходит в доме и в имении. Поэтому мистер Уиккер, поверенный в делах, просил меня, насколько это в моих силах, присматривать за домом до приезда вашей светлости.
Герцог удивленно посмотрел на нее.
— Насколько я понимаю, денег на содержание дома и имения нет? — спросил он тоном, не предвещавшим ничего хорошего.
— Я думаю, ваша светлость захочет поскорее встретиться с мистером Уиккером.
— Мне кажется, вы в состоянии ответить на мой вопрос!
— Я отвечу, — медленно произнесла Айлин. — К моменту своей смерти покойный герцог был целиком и полностью разорен.
Девушке сразу не понравился тон, которым герцог начал разговор, и ей захотелось поразить его, в чем она и преуспела»
Герцог смотрел на нее, словно отказываясь поверить в услышанное.
— Этого не может быть! Отец рассказывал мне, что дом всегда содержался в роскоши и покойный герцог жил, как того требовал его титул!
— Так было до последних десяти лет его жизни.
— Откуда вы знаете? — неожиданно спросил герцог. — Вы вряд ли были тогда здесь!
Айлин прикусила язык, но быстро нашлась с ответом:
— Я жила тут с самого детства, ваша светлость! Мой отец служил герцогу.
— Тогда, полагаю, вас не затруднит ответить на мои вопросы. Знаете ли вы, что случилось с деньгами, на которые должно было содержаться имение?
— Мой отец говорил мне, что все произошло из-за неудачного вложения денег. Кроме того, третий из герцогов отличался экстравагантностью.
— И что же осталось мне? — с грубоватой прямотой спросил герцог.
Его высокомерие начало раздражать Айлин.
Этот человек, явившийся к ним в дом без предупреждения и не считающийся ни с кем, вызывал у нее неприязнь.
Похоже, его интересовали только деньги, а унаследованный титул оставлял равнодушным.
— Вот вам ответ, ваша светлость, — произнесла она тихим и ровным голосом. — Вам остался один из самых красивых, имеющих столетнюю историю домов в Англии и имение, которое принадлежало вашим предкам еще со, времен королевы Елизаветы, то есть более трех сотен лет!