Возвращение к лисьей норе
Шрифт:
— Почему?
— Потому что вы единственный, кто отнесся ко мне по-человечески, уважительно. Будто мы равные. И я вас за это люблю. Очень.
Земан опешил. Ведь он ей годился в отцы.
— Послушайте, Бедржишка…
Но, пока собирался с мыслями, чтобы произнести какую-нибудь глупость, о которой тут же, конечно, пожалел бы, она скрылась во тьме парка.
23
Пуля, которую майор Земан благоговейно, как святыню, вынул из пожелтевшего конверта, была слегка деформирована. Извлеченная из
— Ну вот, мы почти у цели, — сказал он своему помощнику Гайдошу. — Эта экспертиза покажет наконец, правы мы или идем по ложному следу.
Сказав это, Земан замолчал, словно вдруг испугался правды. Как он воспользуется этой правдой, к которой так стремился? То, что он делал, было безумием. Он понимал, что может получить приказ сверху закрыть дело. Но он уже решился.
— Звони в лабораторию.
— Сейчас, ночью?
— Там должен быть дежурный.
— Ругаться будет.
— Все равно. Пусть срочно вызывают специалиста по огнестрельному оружию. Я буду у них через полчаса. Мне нужна очень, очень точная экспертиза… К утру.
Эксперту из криминалистической лаборатории и в самом деле не понравилось неожиданное задание Земана.
— Неужто до утра нельзя было подождать? — возмущался он, отпивая из большой чашки кофе, который ему сварили, чтобы он пришел в себя.
— Нельзя.
— Вы, зануды из угрозыска, всегда так говорите, — продолжал эксперт (с Земаном они знали друг друга много лет, так что он мог себе это позволить). — Неужто из-за нескольких часов падет правительство? — Он не предполагал, насколько был близок к истине. — Одно я знаю, — продолжал он, — что, если речь идет не о жизни и смерти, торопиться ни к чему. А за то, что поднял меня с постели, пошлешь моей жене букет цветов.
— Непременно, — смеялся Земан.
Всей душой надеялся он сейчас на работу этого человека, которого знающие люди считали непревзойденным специалистом.
— Ну, давай сюда свое ружье.
Земан аккуратно развернул одеяло.
— Вот, гляди.
— Тебя интересуют оба ствола?
— Нет, только пулевой, — сказал Земан и достал из бумажника пулю, аккуратно завернутую в шелковистую бумагу.
Осмотрев ружье, эксперт на взгляд определил калибр и достал из сейфа соответствующий патрон.
— Замечательный экземпляр, — сказал он. — Качественная работа. Такую теперь редко встретишь.
Он надел наушники и подошел к оружейной камере. Это была четырехгранная труба со множеством отделов, набитая корпией.
— Ну, поехали, — сказал эксперт, вставил дуло в отверстие камеры и выстрелил.
За долгую свою практику Земан бесчисленное количество раз наблюдал подобные экспертизы. Для него это было привычным, будничным явлением. Но на сей раз сердце чуть не выскочило из груди — он почувствовал его удары где-то в горле, когда эксперт принялся вынимать пулю из камеры.
Он
— Ну, наступает час правды, — усмехнулся он и, положив обе пули под микроскоп, стал их рассматривать, переворачивая с боку на бок.
— Ну что? — нетерпеливо спросил Земан.
Тот распрямился и отошел от микроскопа.
— Посмотри сам.
Земан с жадностью прильнул к окуляру.
Пули были как две капли воды.
— Обрати внимание, — сказал эксперт, — абсолютно одинаковый след от нарезки и одинаковая бороздка с правой стороны, которая свидетельствует о небольшом изъяне в стволе. И сплюснуты пули совершенно одинаково, с левой стороны.
— Думаешь, все это может означать…
— Не думаю. Знаю. Уверен. У тебя в руках — орудие убийства.
Земан выдохнул так, будто из котла выпустили пар.
— Ноя еще не знаю, кто стрелял из этого ружья.
— Ну, выяснишь, это для тебя большого труда не составит. — Он взял со стула пальто и начал одеваться.
— А ружье оставь, — сказал эксперт. — Завтра с утра я на всякий случай повторю эксперимент, подготовлю тебе протокол и все документы.
— Нет, — ответил Земан и принялся заворачивать ружье в одеяло. — Мне надо его вернуть. Немедленно.
— Ты с ума сошел? Я же тебе сказал, что орудие убийства. Это вещественное доказательство. Прямая улика. И ты его вернешь?
— Я дал слово.
— С каких это пор полицейские держат слово, когда имеют возможность выиграть и закрыть дело?
Земан молчал. Он знал, что коллега прав, но не мог поступить иначе. Не мог он подвести Бедржишку.
— Так зачем ты меня разбудил среди ночи? — возмутился эксперт. — Для чего я все это делал?
— Чтобы узнать правду, — ответил Земан и, прихватив ружье, вышел.
24
Попутчик Земана завоевал расположение всех своих слушателей. Возможно, громким смехом, которым купе взрывалось каждый раз после очередного анекдота, он хотел как-то заглушить свою боль.
— Учительница проверяет школьные сочинения на тему «Где работает мой папа?» и говорит Пепичеку: «Ты что это написал? Откуда ты взял, что твой папа работает в публичном доме?» — «А как же, пани учительница?». Он каждое утро, когда уходит на работу, говорит маме: «Ну, снова я пошел в этот бордель». А мама каждый раз отвечает: «Если бы еще эти курвы лучше тебе платили!»
Не смеялся только Земан. Вся его жизнь прошла в драматических, опасных схватках. От него, от его товарищей зависело, быть или не быть республике. Ежедневно рисковал он своей жизнью и жизнями своих подчиненных, и невыносимо больно, когда кто-то надо всем этим смеется. Пусть даже по-доброму… И чем ближе подъезжал поезд к местам, где прошла молодость, тем сильнее Земана одолевала грусть.
25
Теперь Земану уже не нужно было идти пешком вдоль стены, окружающей замок. На карте он нашел асфальтированную дорогу, которая, пересекая лес, в одном месте близко подходила к пролому.