Возвращение к началу Книга 10
Шрифт:
– Ты совсем свихнулась. Я же ночью тебя предупредил. Оно может тебя убить.
– Кто зверь, владыка, горцы или сила странника?
– перечислила она варианты.
– Так вот что тебе нужно. Сила.
– Ну не зверь же и горцы. А сила бы пригодилась.
– Это вообще не зверь, это чудовище. А знаешь, почему у него нет образа?
– Потому что никто его не видел.
– Потому что никого нет, кто бы вернулся после встречи с ним, а хоть и был один, так он ничего не помнил. Совсем.
Эл насторожила эта подробность.
– Кто?
– Это был мой отец.
– Извини, - сказала она.
Личная причина.
– Это не месть.
– Так у тебя личные мотивы?
– Я не мщу.
– А зачем тебе сила, что охраняет зверь?
– А тебе зачем?
– Я первая спросила, - она засмеялась.
– Не отвечай, мне не интересно, но и ты не спрашивай. Вот что. Давай я у тебя приманкой поработаю. Я его приманю.
– Ну, ты точно ненормальная. Чтобы я живую душу загубил?
– Тогда просто проводи меня до горы. Это же тебе не трудно.
Охотник выпрямился, насупился и стал собирать вещи.
– Говорят тебе, нет туда дороги. Нету! Вот молодежь, что у вас такое в уме закручено, что слова на прямую не доходят. Даже дойдешь ты до самой скалы, наверх тебе не влезть. Где склон пологий там - болото, увязнешь. С другой стороны ветрено, пыль летит и крутит сила так, что кости ломит.
– Сколько лет ты тут бродишь?
– Много.
– И не видел своего чудища?
– Я не заходил близко к скале, только с горцами. Если они не смогли, тебе туда не добраться одной.
– А ты такой всезнающий, - огрызнулась она.
– Явилась. Всю охоту испортила.
– Ага, скажи еще, чудовище меня испугалось. Я чудовищней твоего чудовища. Спасибо, элегантный комплимент для дамы.
Эл злила его, чтобы он ее прогнал. Но у старика были свои принципы и воззрения на этот счет. Стоило ей двинуться в лес, как он пошел за ней. Она его не гнала, не оборачивалась, его шаги все время шуршали за спиной. Он не отставал. Эл двигалась в том направлении, куда он указал ночью. Скоро они оказались около болота. Ловитель ее ботинка предупредительно щелкнул, если сейчас он выпустит приспособление для хождения по болотистой местности, то у охотника будет шок. Эл повернула назад. Далеко в тумане утра виднелся слабоуловимый силуэт холма. Эл сощурилась, чтобы рассмотреть лучше. Эл полезла в сумку, намереваясь выудить дальновизор и остановилась. Ушлый старик небось ночью обшарил ее вещи. Эл достала руку из сумки, по дороге извлекла засохший корешок и оторвала кусок зубами, засунув его за щеку. Эл посмотрела на спутника.
– Хочешь? Нервы успокаивает, - предложила она.
– Ты дошла до болота и не осмотрелась ни разу. Кто тебя учил ходить по лесу?
В ответ она только улыбнулась.
Они ушли от края болота, она остановилась и стала опять смотреть в дымку.
– Это там?
– спросила она.
– Да.
– Что-то я здесь не вижу никого, с кем можно воевать. С кем воюют горцы?
– А что так трудно догадаться?
– Если есть одна группа соперников, то есть и другая. Не могу же они воевать сами с собой?
– Охотник не ответил, лишь посмотрел на нее как на ребенка.
– Друг с другом? У них тут гражданская война? Ничего себе история!
Он заметил, как она хмуриться и мрачнеет на глазах.
– Они уничтожают друг друга, - закончила она размышлять.
Охотнику ее задумчивость пришлась по душе, кажется, она знает о вражде и бедах больше,
– Они не просто воюют тут за право получить это место, - сказал он.
– Они обирают окружающие деревни, берут то, что им нужно. Они здесь демонстрируют друг другу свою силу и выдумку. Я ухожу от сюда на время их вражды и возвращаюсь к зиме. Они не любят холодов или считают, что воевать зимой не удобно. Опять же, у них на зимнее полугодие выпадает много праздников. Порой мне думается, что они страшнее чудовища, раз оно не трогает их. Да и без него они не подпускают друг друга к горе.
– Ты прав. Нужно вооружаться, - заключила она.
– Где же ты тут найдешь себе, чем вооружиться? Дубиной что ли? Это глупо. Свое оружие я тебе дать не могу, оно фамильное, и его столько, сколько мне нужно для охоты.
– Когда они придут?
– О-о-о. Ты непременно их повстречаешь. Сначала они прилетают сюда малым числом, потом появляются другие, с гулом труб и дикими криками. Так они предупреждают своих соперников о том, что готовы к войне. Они выбирают арбитров - это немногочисленная группа самых лучших воинов с обеих сторон, они оберегают гору от единичных проникновений. Всегда найдется кто-то, кто пойдет к горе в одиночку, пока другие воюют. И непременно погибнет, забираясь туда. Сила сбросит его. Должен победить какой-то один клан.
– Я спросила когда?
– Десятка два дней еще.
– За это время можно до зубов вооружиться. Что дальше, где нет болота и ветра? На другой стороне, за холмом?
– Там большое озеро с илистым дном. Там я собираюсь стеречь зверя.
– Возьми меня с собой. Мне интересно, мы обойдем холм по кругу?
– Ты хочешь пойти к горе? Я тебя не держу. У тебя я вижу хватает смелости, она больше безумного качества. Вот что. Я тебя не возьму. Броди тут. Через пять дней я вернусь к старой стоянке. Выходи туда, если жива будешь.
– О. Ты допускаешь, что я смогу пробраться к горе?
– Нет.
Они попрощались взглядами.
Пять дней охотник искал признаки зверя. Он чувствовал, чувствовал его, тем особым чувством, которым обладал, воспитал его за десятилетия. В нутрии его существа начинал шевелиться собственный зверь, он лучше слышал, видел, чуял малейшие изменения вокруг. Его обуяла жажда битвы, он чувствовал себя ярко и жил предвкушением схватки. На этот раз он рискнул вплотную подойти к горе с той стороны, где озеро заканчивалось отмелью и водами подходило к отвесному черного камня монолиту. Скала был гладкой, словно полированной. Залезть на нее было никак не возможно, на сколько хватало зрения - это был гладкий единый кусок воткнутый в землю, а потом стену скрывала дымка. Он постоял, прижавшись спиной к плите, было солнце, камень чуть нагрелся. Это приятно, когда весь промок. Он чуял зверя, но зверь на него не шел.
Он устал ни сколько от пятидневного осторожного хождения по лесу и напряжения, сколько от ожидания. Солнце с этой стороны горы обещало наступление вечера. Что же ему лезть на гору? Может тогда зверь появиться.
Он обещал девушке придти на стоянку, а возвращаться не хотел. Они расстались напрасно. Ее бравурная отвага раздосадовала так, что он забыл о том, какая опасность ей грозит. По правде сказать, он не слышал ни одной истории о том, чтобы в этих местах пропала женщина. Женщин-охотников он встречал только у горцев, и они никогда в поисках зверя не участвовали. Периодически горцы, преимущественно разведчики, устраивали на зверя охоту, в конце-концов они пропадали без вести, как все их предшественники до этого времени.