Возвращение Легенды
Шрифт:
На этот раз никуда я не улетела. А орк от моего поступка отвесил челюсть еще больше. Потом успокоился, видимо, решил, что это не что иное, как часть эльфийского приветствия. И прежде чем я опомнилась, вождь также впихнул мне в рот свой мизинец (любой другой из его огромных, как у гориллы, пальцев в меня попросту бы не поместился) и пересчитал зубы.
Я тоже обалдела от неожиданного жеста, поэтому и грызануть не успела. Лишь громко клацнула челюстями воздух спустя миг после того, как красавчик вынул перст и протянул для рукопожатия ладонь, демонстрируя мне – дурочке,
Со всей силы обиженно сдавила его руку, но костяшки хрустнули только мои.
Итак, познакомились.
Степняки, внимательно наблюдавшие за переговорами, облегченно вздохнули и стали подходить по одному.
– Мархвадахл, – представился шаман и разинул пасть, чтобы я оценила и его клыки.
Они что, всерьез подумали, что ощупывание зубов – часть некоего приветственного ритуала остроухих? Ладно, мне не жалко. Потрогала. Да, чуть меньше, чем у Ытаргха, но такие же острые.
Мархвадахл в свою очередь тоже попытался сунуть свой палец мне в рот, но я ожидала этого, поэтому больно тяпнула.
Шаман вскрикнул и посмотрел: сперва удивленно на укушенное место, потом обиженно на меня, затем вопросительно на начальника.
Красавчик сделал довольную мину, что-то бурхнул и поднял вверх свой обслюнявленный мной мизинец. Даже не зная языка, догадалась, как он объяснил колдуну поступок эльфийки. Мол, такая честь только для вождей. Эх, все-таки надо было и его грызануть, чтоб не зазнавался.
Знакомство с остальными орками провели по сокращенной схеме – ограничились рукопожатием. Шаман, глядя на это, горделиво выпятил грудь – ведь у него все-таки зубы потрогали!
Крайтис
Расстояние до виверны сокращалось подозрительно быстро. Если бы не знал, насколько эти твари тупые, то подумал бы, что она специально нас заманивает. Хотя существо, обитающее вблизи Мертвого Сада, могло мутировать и обрести зачатки разума.
Сигналы от амулета раздаются совсем близко. Дракон должен уже находиться в пределах видимости. Но его нет. А не затаился ли он в том овраге?
Знаками показал спутникам на предполагаемое место засады, эльфы приготовили оружие и начали осторожно подходить.
Виверна, очевидно, поняла, что в одиночку с нами не справится, поэтому не стала проявлять агрессии, а резко взмыла вверх и попыталась сбежать.
Лучники среагировали мгновенно – десяток стрел проткнул кожистые крылья.
Дракон издал пронзительный свист и увеличил частоту махов. К счастью, я успел ухватить тварь удерживающим заклинанием. Опасаясь, что вырвется, я медленно подтягивал чешуйчатого. Эльфы продолжали обстрел. Зверюга яростно била по воздуху продырявленными крыльями, противно пищала, но не сдавалась. Еще чуть-чуть и вместо стрел мои воины метнут копья, а я дотянусь боевой магией. Несколько хороших ударов легко повергнут летающую ящерицу.
Виверна, предчувствуя конец, изловчилась, перекувырнулась и вдруг развернулась к нам мордой. Смена направления движения вкупе с моим заклинанием помогла зверюге развить невероятную скорость.
Даже раненый, самый быстрый из летающих драконов поразительно шустро вылетел за пределы досягаемости заклинаний. Все, теперь его не достать – слишком далеко.
Неужели упустили? Лишь однажды я видел, как на таком огромном расстоянии действует молния. Но на подобное была (как не хочется говорить о ней в прошедшем времени) способна только Цветаниэль.
Вспомнил любимую и смекнул, как победить!
– Ну держись, гад, – злобно усмехнулся я и сплел узор портала.
«Олтиус пелаэйр!» – мысленно произнес заклинание, пространство сжалось и выбросило меня на восемьдесят шагов перед виверной.
Тварь и тут не растерялась, а шустро взмыла ввысь. Да еще издевательски заверещала, как бы дразнила: «Попробуй теперь достань!» Вот же, скотина, она еще и в небе расположилась так, чтобы, глядя на нее, солнце слепило глаза. Ведь явно понимает, что так целиться сложнее.
Уже почти наверняка я убедился, что столкнулся с феноменом – разумной виверной. Она действует продуманно, ее мало того что не удается усмирить эльфийской лаской (до этого воле светлых не подчинялись только репфайдеры и крупные драконы), так вдобавок летучая ящерица проявляет агрессию и нападает на представителей старших народов.
«Но все же ты недостаточно умна, чтобы тягаться с архимагом», – передал я существу и запустил вверх облако сна:
– Сэндор сур суалари!
Это заклинание зачастую применяется индивидуально, но если прицелиться затруднительно или совсем невозможно, чуть изменив рисунок плетения, можно прекрасно бить по более широкой площади.
Виверна погрузилась в кратковременный сон, сложила крылья и камнем устремилась вниз. Через тридцать ударов сердца она либо проснется и выровняет полет, либо грохнется о землю.
– Один, два, три… – начал я считать и одновременно медитировать, замедляя ритм своего сердца. Ибо от скорости его биения сейчас зависит, успеет чешуйчатая проснуться или нет.
Ту-у-ук, ту-у-ук, ту-у-ук, – время между ударами увеличилось втрое. Можно еще притормозить, но и этого уже достаточно.
На счет двадцать семь тяжелая туша бабахнулась и подняла столбы пыли.
Теперь ускоряемся и спешим добивать.
Как и предполагал, зверюга выжила. Она барахталась на боку, тщетно пыталась встать на переломанные лапы, дергала длинной искривленной шеей и пронзительно верещала.
Теперь прикончить виверну не составит труда. Продлевать агонию и мучить убийцу не стал, хотя очень хотелось. Два мощных магических удара прервали жизнь опасного существа. Месть состоялась.
Подоспевшие эльфы вспороли брюхо дракона и обнаружили в желудке лоскут от платья Цветаниэль, полупереваренный кулон-передатчик и пучок длинных золотистых волос. Вот и все, что осталось от моей любви.