Возвращение магии (И снова магия)
Шрифт:
– Знаю, - прошептала Алина. – Я люблю тебя. – Острое наслаждение пронзило ее снова, и его сила заставила ее замолчать, вынуждая ее плоть сжимать его пульсирующим жаром.
Позже Алина смутно осознала, что Маккенна уголком простыни стер тонкую пленку пота и слез с ее лица. Прижавшись к его голому плечу, она закрыла глаза. Она чувствовала себя пресыщенной, измученной, и переполненной всеобъемлющим облегчением. – Я так устала, Маккенна…
– Спи, любовь моя, - прошептал он, гладя ее длинные волосы, приподнимая влажные пряди на затылке. – Я буду здесь и присмотрю за тобой.
– Ты тоже поспи, - сказала она слабым голосом, ее ладонь медленно скользнула по
– Нет. – Маккенна улыбнулся и нежно поцеловал ее в висок. Его голос был хриплым от удивления. – Не сейчас, когда реальность все равно лучше того, что я могу увидеть во сне.
Была середина дня, когда Гидеон Шоу вернулся в свои апартаменты в «Ратледже». Он чувствовал себя уставшим, раздраженным, лицо его посерело, и ему так хотелось выпить, что он едва мог мыслить. Но вместо этого он осушил столько чашек кофе, что его хватило бы, чтобы потопить баржу. И еще он курил, пока от запаха сигар его не начало тошнить. Было очень странно, чувствовать усталость и одновременно возбуждение. Однако, обдумав альтернативу, он решил, что придется привыкать к этому ощущению.
Войдя в резиденцию, Гидеон тут же наткнулся на своего камердинера, который сообщил ему поразительную новость. – Сэр… похоже, мистер Маккенна не отплыл в Нью-Йорк, как было запланировано. Собственно говоря, он пришел сюда. С женщиной.
Гидеон бесстрастно посмотрел на камердинера. Надолго задумавшись над известием, он озадаченно нахмурился и потер подбородок. – Осмелюсь спросить – это была леди Алина?
Камердинер незамедлительно кивнул.
– Будь я трижды проклят, - тихо сказал Гидеон, его угрюмость сменилась улыбкой. – Они все еще здесь?
– Да, мистер Шоу.
Улыбка Гидеона стала еще шире, когда он задумался над непредвиденным поворотом событий. – Значит, он все-таки получил то, чего хотел, - пробормотал он. – Ну что я могу сказать, Маккенне лучше поскорее тащить свою задницу в Нью-Йорк. Кто-то же должен построить чертову литейную.
– Да, сэр.
Размышляя, как долго Маккенна еще собирается пользоваться его гостеприимством, Гидеон направился к спальне и остановился у двери, когда понял, что оттуда не слышно ни звука. Только когда он развернулся, чтобы уйти, он расслышал, как кто-то коротко позвал его.
– Шоу?
Гидеон осторожно приоткрыл дверь и засунул в щель голову. Он увидел Маккенну, который лежал, опираясь на локоть, его загорелые грудь и плечи выделялись на фоне мерцающей белизны простыней. Леди Алину почти не было видно, лишь несколько прядей темно-каштановых волос свисали с края матраса. Она уютно расположилась под мышкой Маккенны и продолжала крепок спать, когда он заботливо накрыл ее обнажившееся плечо покрывалом.
– Опоздал на пароход, так? – спокойно поинтересовался Гидеон.
– Пришлось, - ответил Маккенна. – Похоже, я чуть не оставил кое-что важное.
Гидеон внимательно посмотрел на друга, пораженный происшедшей в нем переменой. Маккенна выглядел моложе и счастливее, чем когда-либо на памяти Гидеона. По сути, он казался таким беззаботным, с непринужденной улыбкой на губах и прядью волос упавшей ему на лоб. Леди Алина зашевелилась рядом с ним - ее сон потревожил звук их голосов - и Маккенна наклонился и прошептал что-то успокаивающее.
В прошлом Гидеону доводилось видеть Маккенну с женщинами и при гораздо более компрометирующих обстоятельствах, чем эти. Почему-то очевидная, нескрываемая нежность на лице Маккенны показалась ему невыразимо интимной, и Гидеон почувствовал, как к лицу его приливает незнакомый жар. Проклятие – он не краснел с тех пор, как ему исполнилось двенадцать.
–
– Отправляйся в Марсден Террас, - предложил Маккенна, и глаза его внезапно насмешливо блеснули. Взгляд его снова вернулся к лицу спящей леди Алины, словно для него было невозможным отвести взгляд дольше, чем пару секунд. – Уэстклиф там совсем один – он вряд ли будет возражать против компании.
– О, чудно, - кисло ответил Гидеон. – У нас с ним будет долгая беседа о том, что я должен держаться подальше от его младшей сестры. Хотя это не имеет значения, потому что через шесть месяцев Ливия совсем про меня забудет.
– Сомневаюсь, - сказал Маккенна и усмехнулся. – Не сдавайся. Нет ничего невозможного – Бог свидетель, я - тому доказательство.
Эпилог
Сильный февральский ветер ударил в окно гостиной, отвлекая внимание Ливии от письма в ее руке. Свернувшись в углу кушетки с шерстяным одеялом на коленях, она передернулась, сидя в приятном тепле гостиной, когда за окном такой сырой холодный зимний день. Перед ней стояла открытая шкатулка для писем из красного дерева, с одной стороны в ней лежала аккуратная стопка писем, с другой стороны – высилась гораздо более неровная кипа, перевязанная голубой ленточкой. Маленькая стопка была от ее сестры Алины, чьи письма из Нью-Йорка приходили удивительно регулярно, принимая во внимание ее известную многим нелюбовь к переписке.
Другая пачка писем была совершенно от другого человека, все они были написаны одним и тем же неразборчивым мужским почерком. Они были веселыми и трогательными, содержательными и поразительно интимными, эти письма рассказывали историю борьбы человека, который пытался измениться к лучшему. Они также говорили о любви, которая стала сильнее и расцвела за последние несколько месяцев. Ливии казалось, что она узнала совсем другого человека, а не того, с кем повстречалась в Стоуни Кросс, и хотя ее чувствам к прошлому Гидеону было невозможно противиться, бывший повеса превращался в мужчину, которому она могла доверять и на которого могла положиться. Протянув руку к голубой ленточке, она погладила кончиком пальца атласную поверхность, прежде чем вернуться к письму Алины.
… говорят, что население Нью-Йорк-Сити через пару лет достигнет полумиллиона, и я верю этому, ведь сюда каждый день прибывают иностранцы вроде меня. Город так и пестрит множеством национальностей. У всех здесь, похоже, широкие, прогрессивные взгляды на вещи, и иногда мне начинает казаться, что мое мнение несколько провинциально. Я, наконец, начала привыкать к здешнему темпу жизни, и заразилась нью-йоркской манией к самосовершенствованию. Я занимаюсь сразу тысячей новых вещей, и научилась искусству принимать решения и делать покупки с такой скоростью, что ты несомненно удивишься, когда мы встретимся снова. Как ты, наверное, догадалась, миссис Фэйрклоз взяла в свои руки домашнее хозяйство, и, кажется, по-настоящему в восторге от рынков на западе Манхэттенвилля, здесь можно найти все мыслимое и немыслимое. По-настоящему удивительно, что всего в двух милях от возвышающихся восьмиэтажных зданий, можно найти сельскую местность с множеством крошечных ферм. Я только начала исследовать этот красивый город, но рада сказать, что здесь я за неделю успеваю сделать больше, чем делала за месяц в Стоуни Кросс.