Возвращение мертвого бога
Шрифт:
Столкнувшись с ужасом, которым эти двое сейчас являлись, солдаты вскоре стали разбегаться от завывающего рунного меча. Тот сиял невероятным бриллиантовым блеском, черным светом, который превосходил саму тьму.
Хохоча в своем полубезумном триумфе, Эльрик испытывал безумную радость, подобную той, которую испытывали его предки много веков назад, покоряя мир и ставя его на колени перед сияющей империей.
Хаос несомненно боролся с Хаосом, но Хаос старый, более святого свойства, явился уничтожить извращенного выскочку, который вообразил себя равным в мощи с
Ров, заполненный кровью, возник во вражеских рядах, и два друга прокладывали себе путь в них так, что он стал похож на утробу какого-то монстра.
Не теряя времени, Эльрик поскакал прямо на врагов, люди разбегались, и совсем странным триумфом он въехал в Город Кричащих Статуй.
– Куда теперь?
– спросил Мунглум. Страх его полностью оставил.
– В храм-дворец, к Теократу, конечно. Там Ариох и его друзья, Герцоги, без всякого сомнения, поджидают нас!
Они скакали по гулким пустым улицам города, гордого и ужасного, с таким видом, как если бы целая армия была у них за плечами. Темные здания возвышались над ними, но ни одно лицо не выглянуло украдкой из окон. Пан Танг собирался повелевать миром и был способен это сделать, но в этот момент его жители были полностью деморализованы двумя людьми, которые ворвались в их город, подобно буре.
Они гнали коней и остановились, достигнув широкой плазы, увидев высокую дворцовую гробницу, висящую в самом ее центре на цепях. Позади нее возвышался дворец Ягрина Лерна, все башни и колоннады которого были зловеще безжизненны.
Даже статуи прекратили свои крики, и копыта коней опускались совершенно бесшумно, когда Эльрик и Мунглум достигли гробницы. Окровавленный меч находился все еще в руках Эльрика, и он мощным взмахом ударил по цепям, удерживавшим гробницу на месте - самое святое сооружение этого нечестивого места. Сверхъестественный клинок врезался в металл и порвал звенья.
Грохот, раздавшийся, когда гробница упала и развалилась, был в тысячи раз усилен тишиной. Эхо прокатилось по Хваангаарлу, и каждый живой его обитатель знал, что это значит.
– Я вызываю тебя, Ягрин Лерн!
– закричал Эльрик так, что эти слова были услышаны всеми.
– Я пришел взыскать с тебя долг! Выходи, марионетка!
– он замолчал: даже этот триумф не унял полностью его нервозное состояние, которое он внезапно почувствовал.
– Выходи! Веди Герцогов Ада с собой...
Мунглум оцепенел, его выкатившиеся глаза непрерывно следили за исказившимся лицом Эльрика. Альбинос продолжал:
– Веди Ариоха, и Балана, и Малука! Веди гордых принцев Хаоса с собой, я намерен навсегда очистить наш мир от них!
И вновь молчание было ответом на его высокий вызов, и он услышал лишь, как эхо его слов умирало на далеких площадях города.
Затем нечто произошло внутри дворца. Он почувствовал движение. Его сердце забилось под латами, как бы стремясь проломить кость и повиснуть, трепеща, на груди, как знак его смертности.
Он услышал звук, подобный звуку, издаваемому чудовищными копытами, и потом понял, что эти шаги принадлежали человеку. Его глаза непроизвольно
В тишине двери начали открываться.
Потом фигура, карликовая по сравнению с размерами двери, шагнула вперед и остановилась возле них под взглядом Эльрика с ужасным гневом, тлеющим у нее в глазах.
На теле фигуры был панцирь, выглядевший раскаленным докрасна. На левой руке висел щит из подобного же вещества, в правой был зажат стальной меч.
Ягрин Лерн заговорил, и голос его дрожал от гнева.
– Так, король Эльрик, ты выполнил все свои обещания, кроме одного.
– Я собираюсь выполнить их остаток.
– сказал Эльрик с внезапным спокойствием.
– Ступай вперед, Теократ. Я честно встретил тебя в последней схватке.
Ягрин Лерн разразился глухим язвительным смехом.
– Честно? С этим клинком в руках? Однажды я встретился с ним и не погиб. Но сейчас он горит жаждой крови и душ, отведавши моих лучших воинов-священников. Я не буду таким глупцом, нет, пусть твой вызов повернется против тебя!
Он отступил назад на один шаг.
Двери распахнулись шире, и если Эльрик рассчитывал встретить гигантов, он был разочарован. Герцоги приняли форму людей.
Но от них исходила сила, которая истекала в воздух, когда они выходили и останавливались, пренебрегая Ягрин Лерном, на верхних ступеньках дворца.
Эльрик глядел на их прекрасные улыбающиеся лица, и вновь задрожал, так как на лицах было чувство любви, чувство гордости и чувство доверия, такое сильное, что на мгновение он почувствовал желание спрыгнуть со своего коня и припасть к их ногам и просить прощения за свой приход.
– Привет, Эльрик, - мягко сказал стоящий впереди Ариох.
– Может быть, ты передумаешь и вернешься к нам?
Его голос был серебряным в своей красоте, и Эльрик начал спускаться с коня, но затем он закрыл уши руками, рунный меч повис на запястье, и закричал:
– НЕТ! НЕТ! Я ДОЛЖЕН ДЕЛАТЬ ТО, ЧТО ДОЛЖЕН! ВАШЕ И МОЕ ВРЕМЯ ВЫШЛО!
– Не говори так, Эльрик, - сказал Балан убеждающе, его слова проникли сквозь ладони Эльрика и вспыхнули внутри его черепа.
– Хаос никогда не был таким могучим на Земле, даже в прежние дни. Мы сделаем тебя великим. Мы сделаем тебя Лордом Хаоса! Мы дадим тебе бессмертие. Если же ты будешь вести себя и дальше так глупо, как ведешь себя сейчас, ты погибнешь и будешь предан забвению.
– Я знаю это. Я не хочу, чтобы обо мне помнили в мире, подвластном Закону!
Малук весело рассмеялся:
– Это невозможно. Мы перекрыли все пути, созданные Законом, пытающимся помочь Земле.
– Вот поэтому вы должны быть уничтожены!
– закричал Эльрик.
– Мы бессмертные, и нас невозможно убить!
– сказал Ариох, и в его голосе проскользнула нота нетерпения.
– Тогда я отправлю тебя в Хаос таким образом, что ты никогда больше не будешь иметь власти на Земле!
Эльрик сильнее сжал рукоять своего меча, и тот затрепетал, застонал, как бы в нерешительности.