Возвращение мстителей 2
Шрифт:
– Насколько я понял, – повернувшись лицом к Семенову, произнес Мостовой, – он не подозреваемый, а свидетель. Из того, что мне доложили в дежурке, на подозреваемого он не тянет.
– Ладно, с этим я сам разберусь, – произнес Семенов враждебным тоном. – Говори, зачем пришел, не тяни.
– Ну, коль ты настаиваешь, то пожалуйста. Дело об убийстве Абрамова мы забираем себе в РУОП. С твоим руководством я уже договорился.
Семенов недобро посмотрел на Мостового. Потом сел на свой стул и повернулся лицом к окну.
– Сам понимаешь, два убийства на пивзаводе, оба заказные. И хотя люди
– Да уж, – иронично сказал Семенов, – без мафии не обошлось.
– И свидетеля я забираю с собой.
– Это как водится, – снова поехидничал Семенов, – зачем мне теперь свидетель, к тому же твой знакомый?.. Он тебе как отцу родному все расскажет, даже то, что и не знал.
– Ладно, – Мостовому надоело слушать упреки, и он, бросив взгляд на Игоря, сказал: – Собирайся. Если ты оформил задержание, – обратился он к Семенову, – то отмени.
– Не оформлял я, – буркнул Семенов, глядя в темноту за окном.
Игорь посмотрел на обоих милиционеров, встал, взял со спинки стула свой испачканный плащ и отправился к выходу. Мостовой пошел вслед за ним.
– Василий Семеныч, – окликнул его капитан, – на пару слов можно?
Мостовой остановился и повернулся к Семенову лицом. Игорь молча вышел и закрыл за собой дверь кабинета.
– Ну... слушаю, – спросил Мостовой, засунув руки в карманы брюк.
– Слушай, Семеныч, зачем ты все это делаешь? Уж не для того ли, чтобы свидетеля отмазать.
– Слушай, капитан, ты что, в самом деле считаешь, что я убийцу или даже свидетеля от дела отмазать хочу? Просто этого парня я знаю давно, и в разных ситуациях с ним был. Я знаю, что он не бандит. И если он попал в эту историю, то не по своей воле.
– Я уверен, он скрывает важные улики, которые помогут нам выйти на убийц, – сказал Семенов.
– А вот здесь я полностью согласен с тобой, – сказал Мостовой. – Если он что и знает, но скрывает, то у меня больше шансов выудить из него информацию.
Мостовой вынул руки из кармана и, развернувшись, пошел к выходу. Но снова остановился и, вернувшись к Семенову, сказал:
– Ты не волнуйся, не переживай, работать вместе будем. Одно же дело делаем, – и вышел из кабинета.
Когда Игорь и Мостовой вышли из здания ГУВД, Игорь сразу увидел стоящий недалеко от подъезда темно-синий «БМВ». Ольга несколько раз коротко посигналила. Игорь кивнул ей, после чего вопросительно посмотрел на Мостового.
– Нет, – сказал подполковник. – Ты поедешь на моей «Волге». Есть разговор к тебе. Ольга поедет за нами, встретимся в управлении.
За рулем «Волги» сидел капитан Юрков, неизменный помощник Мостового.
– Здорово, ковбой, – поприветствовал он Игоря, когда тот садился на заднее сидение. – Что, опять вляпался в какую-нибудь переделку?
– Не одним же вам с Семенычем под пулями бегать. Есть и другие любители острых ощущений, – огрызнулся Игорь.
– Только раньше ты со своей огнеметной подругой сам старался свои проблемы решить. А теперь она к нам за помощью обратилась, когда тебя сцапали.
– И правильно сделала, – сказал Игорь. – Мы с ментами не связываемся. А эти придурки вместо того, чтобы киллера по-быстрому поискать, у меня стали душу выворачивать.
Юрков,
– Если ты думаешь, что мы тебя от Семенова спасли, – сказал Мостовой, – то ты глубоко ошибаешься. – Мы у тебя сами душу вывернем, но правду узнаем. Поэтому можешь начинать прямо сейчас. Мы с Юрковым тебя внимательно слушаем.
– Хорошо, – сказал Игорь, откинувшись на спинку автомобильного сидения. – Тогда слушайте, рассказываю уже в который раз. Георгий Крутиков сам позвонил мне рано утром и перепуганным голосом попросил меня о встрече. Так это все и началось...
Глава одиннадцатая
Вот уже несколько дней, как заведующий лабораторией пивоваренного завода Петр Эдуардович Брагин не находил себе места. Все события предшествующих дней нарушили спокойный ход его жизни и породили клубок неразрешимых проблем. Как не силился кандидат химических наук Брагин придумать хоть какой-то приемлемый выход из создавшейся ситуации, но все попытки оканчивались неудачей.
Все его беды начались с того самого утра, когда в своей машине был взорван директор пивзавода Абрамов. Последний был единственным на свете человеком, который хорошо понимал Брагина. Вряд ли он одобрял наклонности и пристрастия химика, более того, скорее всего, в душе Абрамов не воспринимал Брагина как человека, но при всем при этом Абрамов был один из немногих, кто помог ему в тяжелые для него минуты жизни и предложил Брагину такую схему жизни, которая полностью устраивала ученого. Брагин знал, что Абрамов делал это, конечно, не из соображения человеколюбия. Во всем этом был весьма корыстный интерес со стороны директора.
Более того, он вовлек самого Брагина в противозаконное дело, но Брагин никогда не был особым моралистом, с его-то голубыми наклонностями, и, видимо, внутренне всегда был готов переступить эту черту. К тому же Абрамов имел огромное влияние на Брагина. И всегда мог убедить последнего в правильности того или иного поступка, к которому он хотел принудить Брагина.
Брагин всегда испытывал проблемы не только из-за своей нестандартной сексуальной ориентации, но и из-за неуемной сексуальной энергии. В совокупности два этих фактора и приводили к многим проблемам, возникающим во взаимоотношениях как с его сексуальными партнерами, так и с остальным окружающим миром. Бешеная сексуальная активность зачастую принимала формы жестоких садистских насилий, что приводило к скандалам и разрывам отношений с партнерами по сексу. Брагин получил дурную репутацию в кругу так называемого голубого общества, которое по своей социальной природе достаточно замкнуто.
Поскольку Брагин никогда особо не скрывал своих сексуальных пристрастий, его не любило и даже презирало начальство, которое постоянно чинило ему препятствия на работе. Ему, талантливому ученому, с трудом удалось защитить кандидатскую, и то после того, как он написал такую же кандидатскую для жены заместителя директора института, в котором он работал. Он был одним из лучших ученых в институте, но ему так и не дали не только лаборатории, но даже и просто нормальной должности. Много лет отдав институту, он так и числился там внештатным научным сотрудником.