Возвращение на Землю
Шрифт:
Экипаж "Летучего Голландца" перестал стрелять. Космонавты с изумлением смотрели на моего заложника. В их глазах я читал ненависть и недоверие.
— Это ловкий трюк марсиан, — прошипел один из них и, подняв автомат, дал короткую очередь.
Пули прошили Джека и он, вскрикнув, дернулся. Во все стороны брызнула кровь. Я откинул мертвое тело от себя и спрятался за переборку. Никак не ожидал, что лунари откроют огонь по своему хозяину.
— Джек мертв! Это ты убил его, сволочь! — послышались разборки среди лунарей. — Теперь Жак нам всем головы поотрывает!
— Я думал, что
Пока они спорили, партизаны решали, как дальше поступить. И видимо, приняли решение.
— Эй, Санджар, как ты там? — послышался голос Аркадия, который со своей группой пришел на помощь к нам. Как потом мне сказали, сопротивление хусановцев было подавлено быстро и почти без потерь со стороны партизан. И бой фактически продолжался только тут.
— Жду, когда эти бандиты сдадутся! — ответил я. — Эти придурки убили Джека, своего шефа!
— Так здесь Николсон? — удивился Смоленский.
— Ага. И он перед смертью уже успел связаться с Луной, нажаловаться папаше на нас и попросил направить за ним второй шаттл. Послезавтра корабль будет здесь!
— Джек вызвал шаттл! — послышался голос среди лунарей. — Жак с нас шкуру спустит!
— А мы скажем ему, что это марсики убили его! — предложил кто-то из них.
— Отличная идея!
— Эй вы, сдавайтесь, я гарантирую вам жизнь! — вдруг услышали мы усиленный мегафоном голос Белоглазовой. — База хусановцев в наших руках. Сопротивление бесполезно!
— Это мы еще посмотрим! — ответил лунарь.
— Санджар, ты еще воспользуешься локаторами? — вдруг спросила Екатерина Ивановна.
— Нет, — ответил я, не понимая, к чему клонит атаманша. — Главное — шаттл летит к Земле.
— Хорошо. Тогда спуститесь вниз. Сейчас здесь будет жарко!
Мы с Хэндриком едва успели выполнить этот приказ, как партизаны выпустили теромобомбы к лунарям. Белоглазова не врала, стало действительно жарко: две гранаты разорвались, подняв температуру на лестничной клетке до трех тысяч градусов. Мгновенно в радиусе десяти метров все сгорело. Наши противники истлели за несколько секунд, не оставив даже костей. Да и могли ли они выдержать эту температуру, если металл оплавился и желтыми каплями стал стекать к нам, в зал управления.
Нас спасла переборка, да и она настолько накалилась, что было страшно прикоснуться к ней.
ЗАХВАТ ЛУННОГО ШАТТЛА
— Ну, как вы? — спросила Белоглазова, когда мы вышли на поверхность из зала управления. Она в полной боевой амуниции стояла в окружении партизан. Ее лицо было в саже от напалма, а на голове — повязка в крови. Атаманша, как всегда, сама принимала активное участие в боях и вела своих людей на хусановцев. Дымящийся автомат говорил, что не один магазин ей пришлось сменить.
— Трудно сказать, — произнес Хэндрик, щупая себя. — Я вроде бы цел, но этот проклятый Джек нанес мне небольшой урон! — какой урон Винни-Пух не стал уточнять, но я понял, что это связано с его некоторыми интимными органами.
— Джека пришили свои, надо же такому случиться, — поражалась Екатерина Ивановна, выслушав
По территории станции ходили партизаны. Они выводили хусановцев, которые как тараканы запрятались в разных щелях и дырах зданий. Из некоторых окон шел дым — именно там оказали сопротивление предатели, в частности сам Баходыр, который, кстати, пал при взрыве гранат.
— А у вас как? — спросил я. — По-моему все нормально! База взята, люди освобождены!
— Не совсем, — нахмурилась Белоглазова. — Группа Бабенко не смогла выполнить задание. Сторожевой катер ушел целым и невредимым в воды. Сам Владимир погиб.
— Значит, хусановцы остались только на морском корабле? — спросил я.
— Да.
— Думаю, это не страшно! Когда-нибудь до них доберетесь, не вечно же им плавать в море! Еще причалят и попросят пощады, — последнее я произнес не совсем уверенно.
— Боюсь, это они могут заставить нас попросить пощады, — сказала Белоглазова. — На корабле установлены ракеты «Москит» класса "вода-воздух".
Я помрачнел, поскольку сразу понял, какую угрозу представляют данные ракеты. Однако до Хэндрика эта информация не дошла.
— Ну и что? — недоуменно спросил он. — Думаете, они этими штучками могут попасть в нас?
— Думаю, что этими ракетами, болван ты этакий, они могут попасть в шаттл! — прошипел я. — Система наведения у «Москитов» одна из самых точных! Вероятность попадания — девяносто семь процентов!
— Надеюсь, что за отведенное на прилет космоплана время мы успеем решить вопрос со сторожевым катером, — неуверенно произнесла Белоглазова. — Или постараемся, чтобы он близко не подошел к Балтийскому заливу.
Меня это не успокоило.
Чтобы чем-то заняться и не выглядеть гостями мы принялись помогать партизанам очищать базу от хусановцев. Блонди и Кэт уже находились в местной человекоферме и оказывали медицинскую помощь изможденным людям. Здесь точно так же, как и в «Останкино» были женский бокс — место для зачатия, вынашивания и рождения детей — будущей пищи сцерцепов, а также жилые комнаты. Стариков практически не было, так как они в первую очередь шли на корм тварям. Условия жизни были сведены к минимуму, практически хусановцы старались превратить людей в неразумных и безропотных существ. В этом они, надо признаться, преуспели. Многие не могли членораздельно разговаривать, а только издавали малопонятные звуки. Более семидесяти процентов обитателей человекофермы можно было отнести к психически ненормальным. Шизофрения — основной диагноз для них поставила Кэт.
Партизаны, увидев, до чего довели людей твари и хусановцы, выходили из себя и Белоглазовой с трудом удавалось удерживать их, чтобы они не начали массовый расстрел плененных предателей. Пришлось хусановцев в наручниках отправлять под усиленным конвоем на партизанскую базу, чтобы затем решить их судьбу. Оставить их на станции мы не рискнули. Сопровождал их Аркадий.
— Одна задача выполнена — база предателей ликвидирована. Источник питания для сцерцепов — тоже, — подвела итоги выполненной операции Екатерина Ивановна. — Теперь осталось только взяться за сцерцепов. Но мы их быстро уничтожим из огнеметов.