Возвращение последнего атланта (сборник)
Шрифт:
— Остается ждать итогов, — нервно рассмеялся кто-то.
— Вероятность повреждения искусственных сооружений невелика, — сказал вице-президент, — а людей, если, конечно, все выполнили требования инструкции, ничтожна.
— Итак, полная неудача? — спросили сзади.
— В связи с условиями, выдвинутыми Ковосом, да, — задумчиво произнес вице-президент. — Это своего рода ультиматум академика Вилена: только в случае успешного вывода на орбиту первого блока после анализа итогов — второй запуск. Теперь, поскольку первый блок
Он умолк и пожал плечами.
— Значит, первая неудача поставила под сомнение весь эксперимент?
— Антарктический эксперимент с самого начала предусматривал четыре запуска, — спокойно сказал Рем. — Четыре, а не один. Авторы проекта с самого начала допускали, что из четырех запусков полностью успешным может оказаться лишь один. Позиция академика Вилена поставила всех нас в очень жесткие рамки, поэтому мы долго колебались, какой блок выбрать для первого запуска. И ошиблись.
— Что вы предлагаете? — спросил вице-президент.
— Я считаю, что запуск мог бы быть продолжен в соответствии с первоначальным планом. У нас остались три полностью подготовленных объекта и есть еще время. Но сейчас, по-видимому, все зависит от мнения представителя Ковоса. Если он считает, что в создавшейся ситуации эксперимент должен быть приостановлен, я не стану возражать. И вероятно, никто из высокой Комиссии тоже.
— Можно было разговаривать, если бы тут находился сам академик Вилен, — заявил один из членов Комиссии, — а сейчас все это пустая трата слов.
— Но здесь полномочный представитель Вилена с правом решающего голоса, — возразил вице-президент. — Давайте выслушаем и его мнение.
Все взгляды устремились на Ива.
«Вот, о чем говорил Вилен, — мелькнуло у него в голове, — кажется, сейчас все зависит от моего слова. Вилен тогда упомянул о способности нестандартно мыслить. А могу ли я мыслить нестандартно? Как поступить?…»
В зале наступила полная тишина, члены Комиссии напряженно ждали, и вдруг в эту тишину ворвался резкий тревожный голос, шедший с одного из экранов:
— Экстренное сообщение. Купол наземной части Моусона пять минут назад сильно поврежден падением космического объекта, В городе пожары. Связь прервана.
Члены Комиссии заговорили все разом. Многие поднялись со своих мест.
«Это решение, — подумал Ив. — И оно пришло само. Вилен оказался прав». Ив вдруг вспомнил Оду. «Что, если она не воспользовалась подземным убежищем?…»
— Заседание закрывается, — громко сказал вице-президент. — Но в связи с разрушениями в Моусоне нам всем пока придется остаться здесь.
— Подождите, — раздался резкий голос Рема. Наклонившись к переговорному устройству, он что-то спросил и поднял руку, требуя тишины. Все смолкли. На одном из боковых экранов появилось лицо диктора публичной информации:
— По вашей просьбе повторяю экстренное сообщение: «Падение неопознанного космического объекта на город
Рем снова поднял руку:
— Все слышали? В двенадцать часов пятьдесят восемь минут. За две минуты до нашего запуска. Катастрофа в Моусоне никак не связана с Антарктическим экспериментом.
— Заседание продолжается, — объявил вице-президент. — Слушаем мнение представителя Ковоса коллеги Ива Маклая.
Ив повернулся к Рему:
— Время возможного падения неуничтоженных обломков первого объекта уже истекло, не так ли?
— Да, — сказал Рем, с интересом глядя на него.
— Можем мы получить информацию о последствиях?
— Конечно.
Рем снова наклонился к микрофону. Ив не расслышал того, что он сказал, но тотчас же центральный экран запестрел сериями цифр, а инженер, появившийся на одном из боковых экранов, коротко сказал «нет».
— На обитаемых участках угрожаемой зоны, где был установлен контроль, падений не зарегистрировано, — сказал Рем.
— Как представитель Ковоса я считаю, что Антарктический эксперимент может быть продолжен, — громко объявил Ив. — Сегодня же. Сейчас же, поскольку время, отведенное для него, еще не истекло.
— Есть возражения? — спросил вице-президент.
Ответом было молчание.
— Тогда продолжаем.
Последовавшие полчаса были, пожалуй, самыми трудными в жизни Ива. Он не сомневался в своем праве принять решение, но отчетливо понимал, какую тяжесть ответственности принял на себя, может быть вопреки желанию Вилена. Он почти не слышал переговоров членов Комиссии с контрольными постами, последней проверки готовности, счета времени. Он страстно желал лишь одного — чтобы все это кончилось как можно скорее. Когда вице-президент протянул руку, чтобы нажать кнопку второго запуска, Ив зажмурился, а потом стал глядеть не на экраны, а на Рема. На этот раз Рем оставался спокойным до конца, до того момента, когда вице-президент, поднявшись, пожал ему руку и громко поздравил с успехом.
Тут все заговорили сразу, перебивая друг друга, и только Ив сидел молча, страшно вдруг ослабевший, и думал о том, что теперь надо как можно скорее вернуться в Моусон и найти Оду.
Рем, выбравшись из толпы, окружившей его и вице-президента, подошел к Иву и положил руку ему на плечо.
Из поднял глаза.
— Все, — сказал Рем, — пошли. Сейчас начнется пресс-конференция.
— Так он летит? — тихо спросил Ив. — Конечно. Уже на орбите.
— А сколько?
— Почти весь запущенный массив. Более девяноста процентов. Начинаем новую эпоху строительства в ближнем космосе! — И, наклонившись к самому лицу Ива, тихо добавил: — Спасибо от имени всех авторов проекта. Спасибо, что поверил.