Возвращение Повелителя. Книга I
Шрифт:
С другой стороны… С другой стороны…
Сегодня днем портал в Мезинару закрылся. А до этого пять дней мне пришлось провести на позициях моей дружины. Нет, я не верил, что фортанцы решатся напасть. Не после того, что я сделал с Высшим вампиром. Но осторожность следовало проявить. Излишняя самонадеянность и самоуспокоенность до добра не доводят.
— Передашь своему хозяину, королю Фортаны, что, если он сюда сунется, я сначала перебью его войско, а потом приду к нему в гости под белым флагом. Понял? — спросил я бывшего Высшего вампира и, услышав его хриплое «да», забросил в портал.
А
При таком раскладе, кто к кому с белым флагом войны до полного уничтожения придет, еще большой вопрос, подумал я, отходя от сопряжения. К сожалению, я, хотя моя победа и могла показаться легкой, изрядно сил на Высшего потратил.
Дымка — магия энергозатратная. Это, скажем так, «эксклюзив для особых клиентов и случаев», и израсходовал я на ее создание значительную часть своего магического запаса. Был бы я сейчас в Мезинаре, так через полчаса уже все восстановился бы, а тут даже представить сложно, сколько времени на это потребуется. Сутки? Двое? Какой же все-таки во всем, что касается магии, ущербный этот мир!
В общем, приказал подбежавшему ко мне Давлееву готовиться к отражению возможной атаки. О том, чтобы нам самим пройти в Мезинару, и речи быть не могло. Проскользнуть мимо войск фортанцев, конечно, можно было, но какой в этом смысл? Во-первых, как я оставлю свою дружину в опасной ситуации?
А во-вторых, от этой Фортаны до Кинда, где находится замок барона Федра, месяца два тащиться. Это если без приключений. А они за такой срок обязательно будут. В дополнение к этому, отлучаться из Нижнеуральска, где у меня тоже дел невпроворот, на столь долгое, да еще и неопределенное время тоже никак нельзя.
Ладно. Терпение — это одна из добродетелей, как известно. Хоть и хочется снова в Мезинаре оказаться, но надо принять тот факт, что на этот раз не получится.
Разместился в палатке. Приказал поставить для себя ту, что рассчитана на отделение. Тоже убогое жилище, но хоть какой-то комфорт обеспечивает.
Ее высочество, любопытнейшая Екатерина Михайловна, к счастью, решила отчалить в Москву. А я уже начал опасаться, что она постарается здесь задержаться, и мне придется думать, как с ней поступить, чтобы не совала свой нос, куда не следует. Впрочем, она и так уже поняла более чем достаточно. Надеюсь, догадается и о том, что в некоторых случаях язык безопаснее держать за зубами. Великая княжна показалась мне достаточно сообразительной, чтобы так и поступить. Ну, а если нет, если она доставит мне какие-нибудь проблемы, вроде имперской службы безопасности, то тогда… Авось, этого не произойдет. И оставлять Российскую империю без наследницы престола мне не придется.
Нет, убивать Катюшу, как это предложила потерявшая берега Ди, я, разумеется, не собирался, но мысль утащить ее в Мезинару и подержать какое-то время там, меня посетила. Правда, нужно было бы как-то решить вопрос с ее магической одаренностью, которая делала долгое нахождение в атмосфере Мезинары для нее опасным, но я бы что-нибудь придумал. Впрочем,
Так вот, пять дней я дежурил на позициях, в любой момент ожидая, что придется вступить в бой с пятью архимагами. Прикидывал, как я смогу с ними если и не справиться, то заставить отступить. Экспромты в таких ситуациях неприемлемы — план сражения нужно разработать заранее. Какие-то варианты нашел, но были они все не слишком надежными. Куда больше я рассчитывал на благоразумие и осторожность короля Фортаны, который, увидев, в кого я превратил его кровососущего «цепного пса», от нападения откажется.
Ди дежурила у сопряжения по ночам. Все-таки в темноте особое зрение и слух вампиров надежнее любой сигнальной сети и уж тем более разных приборов ночного видения, которыми была оснащена моя дружина.
— Ночью сторожишь ты, — сказал я Ди. — Возле портала. Меня охранять не надо. Если что-то услышишь или увидишь, сразу мчишься ко мне и будишь! Отдыхать будешь днем. Приказ ясен?
Девушка понуро кивнула. Понимала, что настоящее наказание (пощечина таким считаться не может) за ее своевольный и, по мезинарским меркам, совершенно непростительный проступок будет позже.
— Да, хозяин, — ответила она. — Все исполню, как ты приказываешь.
В результате следующие пять дней и четыре ночи провел на свежем воздухе. Так-то оно и неплохо было бы, если на третий день не начал моросить мелкий и очень противный дождик, который не утихал почти двое суток. Серо, сыро, противно. Эх… Отвык я за то время, что живу на Земле, от таких походных условий, а ведь раньше даже внимания на подобное неудобство не обратил бы.
Наконец, сегодня все закончилось, сопряжение схлопнулось (кстати, как-то очень резко и неожиданно — вот только что еще было и буквально за час закрылось, надо будет такую возможность в будущем учитывать), и мы смогли вернуться по домам. В смысле — я с Ди домой, а капитан Давлеев повел наших бойцов в расположение части, где ему самому предстоит всю ночь писать отчет о произошедшем. Хоть Нижнеуральск и мой личный удел теперь, а доклады о всех сопряжениях все равно надо в имперский штаб отправлять. Для какой-то там статистики и анализа.
Бездельники. Лишь бы в бумажках копошиться и их с места на место перекладывать. Давно бы уже лучше начали создавать какие-нибудь специальные отряды, которые хоть сколько-нибудь удачно смогли бы в Мезинаре действовать, или сообразили бы, что мы сейчас соприкасаемся не с одним миром, а с двумя, и что второй куда опаснее Мезинары. Впрочем, чего я хочу от этих паркетных генералов?
Ди стоит на коленях. Голова опущена. На меня не смотрит. Ждет моего решения. Почти также, как и тогда на привале, когда я ее судьбу решал и в итоге сделал своей барной.
Как я могу с ней сейчас поступить? Могу отпустить. В любом другом случае для барны это была бы неслыханная награда. Но не в этом. Я все-таки потомок Великого Повелителя, так что это будет выглядеть, как изгнание. Ди станет посмешищем в своем гнезде, если вернется туда. А куда ей еще возвращаться? Больше некуда.
Могу ее убить. В своей прошлой жизни, может быть, так и поступил бы. И никто меня за такую «жестокость» не осудил бы. И в своем праве, и решение вполне оправданное. Но я что-то мягче стал. Плохо это, конечно, жизнь сложнее станет.