Возвращение Рейвенора
Шрифт:
Карл пронзил Нейла взглядом:
— Проклятый сучонок. Твой тон действует мне на нервы. Почему ты не можешь поверить моим знаниям хотя бы один раз?
— Вопрос остается, Карл, — спокойно произнес Фраука, поднимаясь со стула в дальнем углу комнаты. — О чем в данном случае можно сказать?
Карл разложил бумаги на столе.
— Петрополис рос, развивался, надстраивался, но его изначальная структура сохранилась. Оси можно проследить. Не обращайте внимания на хаотичность более поздней застройки. Вот тут, видите? И здесь. План города остался таким же, каким его, начиная строительство,
— Послушайте, — сказала Плайтон, совершенно не уверенная в том, что имеет право подавать голос, но полагающая, что сейчас это необходимо. — Если Петрополис — не город, не улей, как вы сейчас сказали… тогда что это? Для чего он был построен? Что Кадизский собирался создать?
— Инструмент, — ответил Карл. — Механизм. Духовный резонатор, который должен был заработать только после того, как будет заполнен многими миллионами людей.
— Трон Святый!
Все оглянулись на меня: Кара, Нейл, Кыс, Фраука, Тониус и Плайтон. Я понял, что этот возглас был моим.
Глава тридцать четвертая
Огромный люк хранилища медленно раскрылся, разворачиваясь, будто цветочный бутон. Жадер Трайс и Торос Ревок вошли в прохладу и свежесть. Из темноты над их головами доносились шипение и скрежет вентиляторов.
Они вошли в хранилище словаря, расположенное тремя этажами ниже, прямо под Залом Воплощения.
Словарь хоть и был книгой, но внешне ничем ее не напоминал. Изогнутые страницы, напечатанные на инертном металле, были закреплены на осевом стержне так, что словарь приобрел очертания металлической сферы. Раздвинув страницы руками, будто оперение птицы, можно было найти нужную.
Но словаря никогда не касалась рука человека. Он был подвешен в стерильном суспензорном луче, и каждую страницу вставляли в крепление с помощью серворуки, кольцо которой короной вырастало из пола. Ярко-фиолетовые считывающие лучи постоянно проверяли записи, высматривая помарки и ошибки, отслеживая любые искажения, даже столь незначительные, как случайная пылинка.
Кроме того, ни один человек никогда не читал этого словаря. Текст дополнялся при помощи сервиторов. Лишь немногие секретисты и шифровальщики видели отдельные страницы и даже изучали конкретные последовательности. Но полностью книгу не читал еще никто. Ни единый человек не обладал необходимой для этого силой разума и воли. Пока не обладал.
Трайс окинул взглядом слоистый металлический глобус, парящий в столбе света. К главному управляющему приблизились следящие за помещением сервиторы — неуклюжие жуки. Их корпуса, либо выкрашенные в хирургически-белый цвет, либо очищенные до металла, были покрыты печатями чистоты.
— Все готово к транспортировке? — спросил Трайс.
Один из сервиторов спроецировал гололитический ответ, подвижную диаграмму, демонстрирующую, как будет убрана вся западная стена хранилища, а словарь перенесется при помощи манипуляционных лучей в трюм специально оборудованного грузового лифтера.
Трайс кивнул и повел руками по гололиту, увеличивая изображение. Затем
— Кто пилот лифтера?
— В полном соответствии с вашими распоряжениями его оператору сделали лоботомию, — сказал Ревок. — Его действиями будут дистанционно управлять из дворца.
— Кто ответственный?
— Галбрейд, — произнес Ревок. — Это наш лучший пилот.
— Скажи, тебе тоже кажется, что он прекрасен? — произнес Трайс, разглядывая словарь.
— Да, — сказал Ревок. — Мне тоже так кажется.
Трайс неожиданно обернулся, заслышав голоса, доносящиеся сверху. Он посмотрел в сторону наблюдательных мостков, обходивших хранилище на большой высоте. Ревок проследил за его взглядом.
— А он что здесь делает? — требовательно спросил Трайс.
Диадох носил свое общественное лицо. Рядом с ним стоял Куллин, разглядывая словарь и слушая монолог лорда-губернатора. Они находились слишком далеко, чтобы можно было разобрать слова, но Диадох явно разъяснял основные детали происходящего.
Разгневанный Трайс сделал несколько шагов по направлению к ближайшей лестнице, но Ревок остановил его.
— Ну, поднимитесь вы туда, и что дальше? — спокойно произнес Торос.
Глаза Трайса наполнились болью, и он ничего не ответил.
— У вас на сегодня слишком много дел, — сказал Ревок, — чтобы расходовать время на взаимные обвинения и упреки. Пусть все остается как есть.
— Он настолько своеволен, настолько упрям. Он не выказывает мне никакого уважения.
— Сэр, когда все только начиналось, вы были организатором и господином этого проекта, а потом сами позволили Диадоху стать его частью. Вы могли бы отказаться от сотрудничества с ним. Думаю, этого вы не сделали потому, что боитесь его.
Трайс слегка кивнул, поджав губы:
— Он самый опасный человек, с каким я когда-либо встречался. Как только наши пути пересеклись, избавиться от него уже не было никаких шансов. Оказалось удобнее воспользоваться его талантами и смириться с его ошибками.
— Так вам стоит поступить и сейчас.
Трайс снова кивнул, в этот раз более решительно, и вместе со своим помощником направился к выходу из хранилища.
— Помните, — тихо проговорил Ревок, — это вы сделали его тем, кем он является. Вы сделали его частью этого великого проекта, сделали лордом-губернатором субсектора, сделали Диадохом, а этой ночью сделаете его богом. И только своим врагом вам нельзя его делать.
— Неужели надо было притаскивать сюда эту тварь? — запротестовала Пэйшэнс Кыс.
Нейл кивнул. Он поймал на крыше и убил небольшую металлическую птицу, а теперь разбирал ее на части, позаимствовав у Белкнапа инструменты и резаки. Металлические перья и хромированные механизмы лежали на отрезе белой ткани, которой Нейл застелил один из небольших столиков.
— Думаю, нам надо разобраться, как эти штуковины работают.
Замолкшая, мертвая, она выглядела просто жалкой. Время и дожди износили ее до тонкого серебряного скелета, с бритвенно-острыми перьями и похожим на секатор клювом. Отложения смердящей, жирной грязи и смазки наросли на стыках деталей и облепили провода.