Возвращение Солнышка

Воробьёв Александр Анатольевич

– Ах ты...
– процедил сквозь зубы Крут, щелкая предохранителем автомата.

– Тихо, тихо, - Кабан схватил его за руку и встал между ним и скалящимся Горынычем.
– Не нужно затевать тут войнушку. Санька пошел... пошла в обход стадиона с севера. Мы договорились встретиться здесь, и раз его... ее до сих пор нет - наверное, погибла. А ты, выходит, против одной женщины целый отряд с собой привел?
– ехидно добавил он, кивая на кучковавшихся за Горынычем наемников.

– Кончай лепить-то от фонаря, - обескураженный верзила пропустил подколку мимо ушей, - мне эта бикса не навсегда ведь нужна. Базар есть; перетру с ней по-быстрому, и забирайте обратно...

Кабан пожал плечами:

–

Хочешь - верь, не хочешь - не верь... Среди нас, как видишь, женщин нет. Или нам ширинки расстегнуть?

– Перед урологом будешь штаны спускать, - огрызнулся Горыныч, раздосадованный неожиданным затруднением, и крикнул: - Валет! Ну-ка, дуй сюда.

– Один?
– уточнил Валет, высовываясь из кузова.

– Один, один...

Валет резво выпрыгнул наружу и подбежал к десятнику.

– Слышь, Валет... У тебя котелок хорошо варит...
– и Горыныч в двух словах обрисовал ситуацию.
– Как думаешь, гонят сталкеры? Заначили ее, поди, где-нибудь...

Валет поразмыслил и сказал:

– Вряд ли свистят, что она загнулась... Где это видано, чтобы сталкеры своего накололи или подставили? А уж положить на кента...

– Бли-ин, облом... Вот это мы попали в непонятное. И что же делать теперь, на?

– Да хрен с ней, с Санькой этой. Баба с воза - и нам легче, и ногам теплее... Нехай вон Крут этот сканает.

– А в натуре!
– просветлел Горыныч.
– По-любому лучше, чем ничего. Значит, так, Крут; есть для тебя одно дельце...

– Идите вы со своими делами в...
– выругался Крут и зашагал к остальным сталкерам.

– Не спешил бы так, - крикнул ему вслед Горыныч.
– Дельце-то твоей сеструхи касается. Как ее там - Марина, кажись?..

При этих словах Крут, не успев остановиться, резко развернулся всем корпусом.

– Что ты сказал?
– выдохнул он, нащупывая автомат.

– Но-но, не быкуй, - успокаивающе поднял руки Горыныч.
– Ты свою дуру не мацай попусту, у самих волыны найдутся; наше дело маленькое - передать тебе кое-что, и все. А дальше ты уж сам кумекай... Ну так что - отойдем в сторонку?

– Пошли, отойдем, - без колебаний согласился Крут, закидывая автомат за спину, и вслед за наемником направился к подъезду, где притаилась Санька. Та от греха подальше бесшумно взлетела на второй этаж и забилась в угол. Оглянувшись, девушка с ужасом обнаружила, что на толстом слое пыли, серым ковром покрывшей лестницы и коридоры подъезда за прошедшие годы, отчетливо отпечатались ее следы. Чертыхнувшись про себя, она достала нож, молясь, чтобы его не пришлось пускать в дело.

– Эй, эй!
– крикнул Кабан, поводя автоматом.
– Давайте-ка, держитесь на виду!

– Как скажешь, начальник!
– отшутился Горыныч. Санька при этих словах облегченно вздохнула и прокралась на площадку между этажами.

Горыныч и Крут остановились прямо напротив двери в подъезд. Повернувшись спиной и к сталкерам, и к наемникам, которые недоброжелательно переглядывались в мрачной решимости пустить, если понадобится, в ход оружие, десятник негромко заговорил, с заметным усилием переводя свой жаргон на нормальный язык:

– Ты знаешь, зачем Санька шла в Зону? Нет? Она несла с собой "Солнышко", которое стянула из секретной лаборатории. Этот артефакт потерял силу, и зачем он ей понадобился - хрен знает... А один серьезный человек в Москве захотел, чтобы Санька принесла обратно другое "Солнышко". Чтобы ей веселей работалось, он посадил какого-то профессора... Петр Сергеич, кажется, и прислал к нам ейного ухажера, профессорского аспиранта. Типа, если Санька принесет нам новый артефакт, мы ей аспиранта отдадим, а серьезный человек профессора от тюряги отмажет. Но раз Санька загнулась, принести "Солнышко" придется

тебе, потому что серьезный человек, который не любит шутить, держит сейчас у себя твою сеструху с детьми. Хочешь получить их целыми и невредимыми - добудешь новое "Солнышко". А уж где ты его возьмешь - твои проблемы.

– Это все?
– с каменным лицом спросил Крут.

– Вроде все; а тебе что - мало? Этот аспирант должен был еще что-то передать Саньке про какую-то бомбежку, но, раз ее нет...

Крут, не дослушав, повернулся и с непроницаемым видом пошел обратно к сталкерам. Его место поспешил занять Валет:

– А что теперь с ботаником-то делать?

– Да хрен его знает, - наморщил лоб Горыныч.
– Есть идеи?

– Я так думаю, раз Саньки нет, нехрен и нам с ним париться. Надо его списать в расход прямо сейчас.

– Заметано. Давай, организуй, только без палева.

Наемники направились к машине, а Санька снова спустилась в парадное и стала готовиться к схватке. Как бы поверхностно ни относилась она к Витеньке, как бы ни злилась за его несвоевременное появление в Зоне, допустить его гибели Санька не могла. Конечно, спасение Витеньки вполне могло кончиться плачевно для них обоих, но, пока был хоть какой-то шанс на успех, стоило бороться. В конце концов, на стороне Саньки была внезапность; возможно даже, обойдется без пальбы. Не станут же наемники расстреливать человека на глазах у сталкеров. Отведут куда-нибудь в сторонку; а дальше - дело техники... Стоп, а если они просто придушат Витеньку в кузове? Тогда медлить нельзя. Все еще колеблясь, Санька вскинула автомат, переведя его в режим одиночной стрельбы и, немного приоткрыв дверь, прицелилась в затылок удаляющемуся Валету. Как же она не любила все эти громкие, вонючие, лязгающие автоматы, пулеметы, ружья... Ей куда больше был по душе добротный нож - бесшумный, надежный, и очень эффективный в умелых руках. Или, например, палка - крепкая такая, упругая, не слишком толстая, метр с небольшим длиной... Однако здесь был явно не тот случай; выскакивать с ножом на десяток вооруженных мужиков было бы, по меньшей мере, неразумно. Практически в упор - она успеет снять половину из них, пока остальные поймут, что к чему. А там, даст Бог, и сталкеры помогут. Но трупов будет - ох, сколько... "Вот и пригодилась наука Крута. Что он там говорил про оружие в Зоне?.. Господи, ну почему обязательно нужно убивать одних, чтобы спасти других? Даже так: убивать многих, чтобы спасти одного? Как-то это неправильно". Санька глубоко вздохнула, задержала дыхание, мягко положила палец на спусковой крючок, и...

– Эй, ботаник! А ну, вылазь давай...
– закричал Валет, подходя к машине.

Санька отпрянула обратно в полумрак подъезда.

– Уже пора?!!
– изнемогающий от нетерпения и предвкушения встречи Витенька выпрыгнул из кузова, словно молодой горный баран, и ринулся к сталкерам. Еще на полдороге глуповато-радостная улыбка на его лице сменилась недоуменной, а через секунду пропала совсем. Витенька перешел на шаг, снова и снова шаря растерянным взглядом по лицам сталкеров, а потом и вовсе остановился.

– Что это значит?
– голос Витеньки дрожал.
– Где Санька?
– повернулся он к Горынычу.

– А это ты вон у Крута спроси, или у Кабана, - кивнул на сталкеров Валет.

– Крут? Так это ты - Крут?!!
– воскликнул аспирант. Глаза его сузились, кулаки сжались... Но Крут, неверно истолковав состояние юноши, стал неуклюже и сбивчиво объяснять:

– Понимаешь, Санька погибла. Мы бежали через стадион, а она решила идти через город, сквозь щупальца...

– Ты! Шпион! Убийца! Я знаю, это ты ее убил!!!
– нервы у парня не выдержали, и он с поразительной для него быстротой бросился с кулаками на вооруженного Крута.