Возвращение Томаса

Никитин Юрий Александрович

Томас сглотнул слюну, перевел дыхание, сердце стучит, как у пойманного зайца. Лестница никуда не ведет, а на самой верхней раскорячился громадный золотой Змей. Тусклый свет вспыхивает на покрытом крупной чешуей туловище, оба крыла подняты над головой и застыли, но громадные красные глаза, как почудилось Томасу, следят за ним злобно и неотрывно.

— И что, — спросил он шепотом, — это и есть тот самый змей?

— Который?

— Наш праотец Моисей в пустыне вызвал...

— Моисей был бездетным, — буркнул Олег, — так что никому не праотец. Даже если ты еврей...

Правда, Моисей — египтянин. И змея выкопал в песке медного. Размером не крупнее петуха... Я же тебе его показывал...

Его конь, чувствуя неуверенность всадника, так же нерешительно поставил копыто на первую ступеньку, Томас видел, что волхв еще не знает, что делать и как поступать, просто тянет время, пока умная мысль придет в голову, а они, заразы, как назло ни одна не идут, хотя в другое время ломятся стадами непуганого скота.

Кони, послушные воле всадников, поднимались по ступеням все быстрее, звонкий цокот пугающе разносится по всему сумрачному миру. Олег всматривался в Змея, Томас чувствовал великое смятение калики, да и сам ощущал себя сбитым с толку.

Змей все приближался, Томас в неуверенности смотрел на калику, они со Змеем окажутся на вершине этой нелепой лестницы... и тут заметил, что грудь золотого чудовища выглядит более потертой, чем остальные части тела.

Калика подъехал вплотную, сказал несколько резких слов на незнакомом языке, медная грудь дрогнула и начала медленно и со скрипом подниматься.

Конь Томаса задрожал и попятился, Томас удержал его мощной рыцарской рукой, пообещал скормить здешним волкам, если отыщутся.

Олег дождался, когда вход откроется во всю ширь, конь под ним послушно двинулся в медную полутьму. От стен пустотелого Змея идет странный желтый отблеск, лицо Олега стало чужим и жестким, он всмотрелся в смутно маячащий проход впереди, похлопал коня по шее, успокаивая, тот вздохнул и пошел.

Пока ехали внутри Змея, удары копыт едва не оглушали, будто оказались внутри колокола, Томас видел, как Олег поспешно выехал из чудовищного монумента, остановился, то ли ошалелый, то ли в великом затруднении.

Перед ними сумрачная равнина, унылая и безрадостная. Над головой вместо неба только серая полутьма, не поймешь: день или ночь, а скорее всего — ни то, ни другое, а вечные сумерки...

Олег наконец вспомнил, что уже видел такое, тогда еще там впереди река, на которой один-единственный перевозчик Харон... Страна вечного сумрака, безрадостный мир.

Томас услышал далекий шум, повернул голову. Там в полумраке возвышается серый массивный дом из неопрятных гранитных глыб, сложен небрежно, но надежно, так и веет мощью. Хотя когда ветер переменился, от дома пахнуло мочой и нечистотами.

— Это... дом демонов? — спросил он тихонько.

— Демоны в домах не живут, — ответил Олег.

— А ты откуда... — начал Томас и осекся.

Олег неотрывно смотрел на здание, Томас прикусил язык, лучше не узнать чего-то, чем погубить душу.

ГЛАВА 10

Дверь со скрипом отворилась, вышли двое кряжистых мужиков с

пышными бородами. Один сразу начал мочиться с крыльца, второй перегнулся через перила и принялся блевать. Олег выжидал, когда все закончится, но из первого мощная струя лилась толстым неудержимым потоком, это же сколько бражки нужно было выхлестать, а второй извергал водопады непереваренной еды. Сильно и едко пахло кислотой.

Первый закончил мочиться раньше, подождал второго, но тот то переставал, то начинать извергать снова. Первому ждать наскучило, он отступил, с силой ударил ногой в перила. Дерево затрещало, шест подломился, и блюющий вместе с обломками перил рухнул в зловонную лужу.

Первый довольно загоготал, крикнул в распахнутую дверь. Из здания выдвинулась еще группа лохматых и неопрятных, все гоготали и указывали пальцами на барахтающегося в собственной блевотине. Тот с трудом поднялся на четвереньки, с него текло, будто выбирался из густого гниющего болота. Начал вставать, однако новый приступ рвоты согнул надвое, он наклонился, извергая мощную струю, не удержался и упал вниз лицом.

На крыльце от гогота все тряслось, даже в низких тучах прокатилось эхо, сорвалось несколько камней и, прочертив огненные дуги, исчезло в ночи.

Томас прошептал:

— Это могучие демоны... Очень.

— Это не демоны, — буркнул Олег.

— Ты знаешь кто это?

— Знаю, — ответил Олег сумрачно, но в голосе волхва было сколько недоверия, что Томасу стало еще страшнее. — Только не понимаю...

Томас сказал торопливо:

— Ничего, ничего! Не все нужно понимать. Некоторые вещи нужно просто принимать, как данные Господом... понятные только ему, Верховному Сюзерену.

Олег вздохнул, сказал очень тихо:

— Тот, что с пегой бородой, — Браги. А второй, что с рыжей, сам бог Видар. Его зовут Молчаливым асом, так как он не любит говорить, несмотря на то что очень мудр и храбр.

— Олег, это же демоны!

Олег помолчал, а ответил после паузы с болью в голосе:

— Боги...

Донесся грохот, из сумрака вынырнули два огромных неопрятных козла, запряженных в простую повозку на полозьях. Поводья держит в обоих руках могучего сложения мужик, с огненно-рыжей лохматой головой и такой же спутанной бородой, в которой застряли стебли сухой травы и кусочки коры. Волчья шкура служит накидкой на плечи, широкие пластины груди заросли густыми рыжими волосами, живот нависает над кожаным ремнем в ладонь шириной, но перевалиться не сумел, только навис такими же валиками и с боков.

Он выпутал козлов из упряжи, те бэкнули и ушли пастись, а он поднялся на крыльцо, что скрипело и прогибалось под его весом.

— Тоже... — спросил Томас, он проглотил слово «демон» и заставил себя выговорить: — Бог?

— Еще какой, — ответил Олег невесело. — Это же сам Тор... Старший сын самого Одина, бога богов, самый могучий... непревзойденный...

Томас нахмурился, прервал гневным шепотом:

— Не называй демонов светлым именем! Бог у нас только один, наш пресветлый Господь, незримый и всеобъемлющий. А это гнусные хари...