Возвращение в Эдем. Книга 1
Шрифт:
Едва избежав начавшегося сильного дождя, Кэти завела кобылу под навес, позаботилась о ней и осталась там на минуту, чтобы насладиться покоем конюшни. Войдя в дом, она увидела, что та, кого она искала, выходит из одной из спален.
— Эффи! Я думала, ты потерялась! А я-то тебя искала!
Тара была тронута преданностью старой женщины.
— Ну, Кэти, ты же меня знаешь, — сказала она мягко. — Когда это я раньше… как это я могу потеряться там?
Кэти хмыкнула от удовольствия при таком осторожном намеке на их общий секрет.
— Послушай, ты знала, что у нас нежданный гость? Джилли Стюарт?
— Да, я видела, как она приехала, слышала, как она ругалась с ним.
— Так
— Ну, конечно.
— И еще, Кэти, ты теперь в курсе того, что здесь происходит. Я прошу тебя доверять мне. Это все под контролем. Я знаю, что я сделаю, и должна это сделать.
Лицо Кэти просияло.
— Ах, Эффи, как ты скажешь! Ведь это ты, Эффи, и ты не уедешь снова?
— Я не уеду снова. Но я хочу, чтобы ты предоставила все мне. Тебе не нужно будет сегодня вечером готовить ужин. Можешь пойти к себе в комнату и пораньше лечь спать. Я все сделаю.
— Хорошо.
— Спокойной ночи, Кэти.
— Спокойной ночи, Эффи.
Кэти отправилась к себе, преисполненная радости и собираясь провести этот вечер, рассматривая фотографии. Но как только она устроилась в постели с коробкой фотографий, она тут же почувствовала, насколько она устала после своей тяжелой дневной поездки верхом и заснула как младенец.
Тара также всем телом испытывала радость от дневной прогулки. Она чувствовала приятную слабость в каждой своей мышце, умиротворение в душе. Нижняя часть ее тела приятно ныла от тепла, какое бывает только после хорошей скачки; стоя там, в холле, она подумала, какое же это чувственное удовольствие — езда верхом, ощущала приятную боль в ногах. Ну что ж, сегодня она была самой собой. Теперь — к следующему этапу.
Убедившись, что с Джилли все в порядке, она вернулась к себе в спальню и, пройдя через нее в ванную комнату, начала наполнять ванну. Из косметички она достала флакончик «Лалика», откупорила его и позволила нескольким драгоценным каплям упасть в теплую струю воды. Тихонько напевая что-то, она добавила масло. Воздух наполнился запахом мускуса и роз. Тара сняла с себя все, белье еще пахло лошадью, и это не совпадало с ее теперешним настроением.
Ванна была почти готова, под струей воды поднималась душистая белая пена. Тара прошла в спальню и выбрала кассету для стереомагнитофона. Ее рука без колебания взяла запись старых французских песен о радости и любовной боли. «Plaisir d'amour», — пела она, «О прекрасное счастье любви…» Музыка тихо проникала в ванную. Она закрыла краны, завернула волосы полотенцем, забралась в ванну и легла в полнейшем покое. Как во сне, чувственные ритмы следующей мелодии обволакивали ее. «Sous le lilas», — пела певица, «Vin d'lilas…»
Потерялась холодной темной ночью,
Отдалась в этом туманном свете,
Очарованная чудным наслаждением,
Под кустом сирени.
Я сделала вино из куста сирени.
Потеряла сердце в его рецепте,
Видела то, что хотела видеть,
Была тем, чем хотела быть…
Подскакивая на неровностях дороги, держа путь на огни Эдема
— Уберите машину и повесьте туши возле дома, — приказал он.
Он бегом пересек двор и вошел в дом, готовый ко всему, кроме того, что его встретило — почти абсолютная тишина и темнота. На кухне никого не было — это его устраивало, он не был голоден и мог обойтись без Кэти сегодня. Никого не было и в гостиной, и в столовой, к в библиотеке. Он в конце концов обнаружил Джилли в комнате для гостей, где ее громкий храп убедил его, что она больше не будет беспокоить его сегодня. Но где Тара? В волнении он бросился вдоль коридора к ее комнате. Там горел свет, и из комнаты доносились звуки незнакомой чувственной песни.
Сиреневое вино,
Сладкое и пьянящее,
Где моя любовь?
Сиреневое вино,
Все плывет под ногами,
Где моя любовь?
Послушай меня,
Не он ли это
Идет ко мне?
Сиреневое вино,
Я готова встретить свою любовь…
Завороженная музыкой, наслаждаясь теплой ванной, Тара впервые в жизни предалась чувственному и прекрасному ритуалу подготовки к любви. Ее тело вожделело Грега Марсдена — ее тело получит его. Но оно должно быть совершенным. Она с любовью намылила тело, расправила руки и ноги, лаская каждый сустав, каждую складку на коже. Тара ухаживала за своим телом с наслаждением и с гордостью, растирая, вытирая, намазывая кремом и лосьонами каждый его дюйм, пока оно не стало мягким, нежным и благоуханным, ее избавление от смерти придало новое значение ее физической сущности и научило ее любить себя и свое тело как одно из наслаждений жизни. Но любовь мужчины — это другое. И она будет готова, готова к любви.
В соседней комнате Грег тоже выполнял свой собственный ритуал. Сначала он приготовил спальню, убрав свидетельства своего присутствия, взбив подушки на кровати. Затем он прошел на кухню, нашел там в холодильнике бутылку шампанского и принес ее вместе с двумя бокалами. Потом он разделся и встал под душ. Он поднял голову и с удовольствием подставил лицо под струю воды, дал воде стекать струйкой по всему телу. Он наслаждался душем, как ребенок, плескался и играл, смывая с себя все напряжение и отдаваясь предвкушению того, что должно было произойти. Отдельные фразы из песни, которую он услышал под дверью Тары, приходили ему в голову. «Сиреневое вино… где моя любовь?» С растущим интересом он намылил руки, грудь, все тело, его желание усиливалось каждую секунду. «Я готов… готов к любви».