Возвращение в Мир Смерти
Шрифт:
– Безусловно! – подхватил Солвиц. – Как вы можете быть вещами друг друга, когда вы все принадлежите лишь одному хозяину – Ее Величеству Войне. Вы просто пушечное мясо и детей рожаете в тринадцать лет, чтобы они гибли в кровавых битвах. Нравственная вы моя!
Солвиц совершенно не обращал внимания на то, что вороненый ствол в руке Меты давно уже смотрит ему в лоб.
«Незаряженные пистолеты, что ли, подсунул?» – предположил Язон, но на всякий случай взял пиррянку за руку и шепнул ласково:
– Мета, мы пришли разговаривать, а не стрелять.
– Но этот, по-моему, настоящий! – выкрикнула она. – Я чувствую: этот – наконец, человек, и я убью
– Не надо, Мета, – попросил Язон.
А Солвиц объяснил устало:
– Да поймите же вы наконец, я всякий раз был настоящим. У меня много тел. А может стать еще больше. Я меняю тела, как вы – одежду. Ну, порвете мне еще один пиджак – не беда, я починю его или надену новый. А до моего бессмертного интеллекта вам не добраться. Успокойтесь.
Пистолет прыгнул в кобуру. Мета призадумалась.
– Давайте сделаем так. Сейчас вы идете во-о-он в тот домик и делаете там все, что хотите. Я бы вам советовал поспать в первую очередь. А завтра…
– Простите, в каком смысле завтра? – решил уточнить Язон. – У вас тут что, есть смена дня и ночи?
– Кстати, – оживился Солвиц. – Хорошая мысль! Если угодно, можно изобразить и это. Но вообще-то, чисто психологически завтра – это когда хорошенько поспал и вновь проснулся бодрый и благостный. Давайте общаться на свежую голову. А пока я оставлю вас, с вашего позволения.
Он нырнул в свой хрустальный шар и был таков. А Язон с Метой потерянно побрели к бунгало. Конечно, там было все, что душе угодно. Изучать помещение на предмет какого-нибудь подвоха, искать скрытые опасности и ловушки казалось теперь более чем нелепым. Они проиграли еще один раунд, и следовало набраться сил перед решающим поединком, несмотря на то что именно это и советовал их противник. Черт возьми, надо же было хоть в чем-то не подчиниться ему! И Язон сказал:
– Что нам советовал наш друг Тедди? Немедленно спать? А давай спать не будем.
– Что именно ты предлагаешь? – не поняла Мета.
Мысли ее были где-то далеко. Язон тоже начал издалека:
– Давай поговорим, что ли, о том о сем. Ты назвала эту девушку из зеленой будки «андрошкой». Ты давно знаешь, кто такие андроиды?
– Еще бы! К нам на планету много раз прилетали эти чудаки с Лады, и однажды они пытались одолеть пиррянскую природу с помощью андроидов. Вот смеху-то было! А некоторые наши мужики даже увлеклись девушками-андроидами. Глупость несусветная! Они же ненастоящие и абсолютно не годились для войны на Пирре. Вот мы и прозвали их андрошками.
– Мета, а я – настоящий? – спросил Язон.
Мета посмотрела на него задумчиво:
– Вроде да.
– Любимая, я безумно соскучился по тебе за эти дни! Помнишь, как мы обычно коротали время в долгих полетах?
– Ты хочешь заняться любовью здесь?!
– А что такого? Да, здесь и сейчас. – Язон как будто даже обиделся. – Тебе не нравится эта постель? Пошли на травку. Или – для любителей экзотики – тут есть бассейн. Но, по-моему, на постели все-таки приятнее…
– При чем здесь постель?! – удивилась Мета его непонятливости. – Любить друг друга здесь – все равно что на сцене перед огромным зрительным залом. Мы же тут совсем не одни.
«Какая глупость!» – хотел сказать Язон, но сдержался и сформулировал мягче:
– Какая странная мысль, Мета! Они же тут все андроиды! Может, нам с тобой еще и бортового компьютера стесняться? Иди ко мне. Любимая…
Лед сомнения вдруг оттаял в душе у Меты. Она улыбнулась, встряхнула головой, откидывая со лба волосы, и шагнула в объятия Язона. Она тоже очень-очень соскучилась
Язон всегда помнил, как впервые остался с нею наедине. Он был тогда моложе и намного самоувереннее. Они только-только познакомились при весьма экзотических обстоятельствах: он сорвал огромный куш в казино «Кассилия», начав играть на деньги Керка Пирра; она – вела потрепанный транспортный корабль со смертоносным грузом, закупленным с нарушением всех мыслимых законов. Романтика? Еще какая! С карманами, полными денег, о каких раньше и не мечтал, среди складов, забитых современнейшим оружием, лететь на самую страшную планету во Вселенной и в первую же ночь после знакомства упасть в объятия девушки, не похожей ни на одну, виденную им прежде. Женщины всегда доставались Язону легко (и так же легко он расставался с ними) – все это было нормально. Непривычным оказалось другое. Ведь действительно не она упала к нему в объятия, а он к ней. Ростом почти с Язона, Мета была едва ли не в полтора раза тяжелее его за счет пиррянской литой мускулатуры. Язон раньше и не представлял, что ему сможет понравиться этакая гора мышц, увенчанная головкой очаровательной блондинки с огромными синими глазищами. Однако он влюбился. Влюбился, как мальчишка, хотя не сразу понял это.
А Мета – в первую очередь солдат своей планеты, а уж во вторую женщина – относилась к сексу еще более утилитарно, чем Язон, галактический бродяга, игрок и ловелас. Вот почему в те странные ночи на транспортном корабле они ничего не поняли друг о друге и даже не догадались о возникшем чувстве. Мета без устали хихикала над легким, как пушинка, партнером, а Язон, признаться, не сразу начал получать удовольствие от такого всегда понятного и любимого им процесса. Мешал не только этот смех партнерши, мешала невероятно жесткая упругость ее тела. И больше всего отвлекали даже не руки и не ноги, а… брюшной пресс. Было так странно, так непривычно прижиматься к твердому, словно автомобильная покрышка, животу. (Позднее именно это стало возбуждать его сильнее всего, и ни с какими другими женщинами он уже не мог получить подобного удовлетворения.)
Потребовались годы, многие тяжелые сражения и смертельные опасности, через которые они прошли вместе и порознь, не раз спасая друг друга в последнюю роковую минуту; потребовались долгие разлуки и муки ревности, чтобы Язон и Мета наконец поняли: они любят друг друга, любят по-настоящему и лучше, чем кто-нибудь в Галактике, понимают, что такое любовь.
А теперь им предстояло новое испытание. И даже было неясно толком, в чем оно состоит. Однако в одном Язон определенно не ошибся: следует делать то, чего от них не ждут, и при этом оставаться самими собой.
Их потянуло друг к другу, и это было прекрасно, как всегда. А Солвиц… Пусть смотрит, пусть к многочисленным порочным страстям этого тысячелетнего старца добавится еще и грех подглядывания. Наплевать! Они будут лишь сильнее возбуждаться от того, что играют на публику!
Мета изогнулась, удерживаясь в «мостике» левой ногой и правой рукой. Левая рука ее переплеталась пальцами с правой кистью Язона, приподнявшегося и откинувшегося, словно всадник на непокорной лошади, а правая свободная нога Меты обнимала партнера за талию. Сексуальная акробатика подобного рода была их давним и постоянным увлечением. Случалось изображать и более замысловатые позы, но для Солвица хватит и такой. Мета застонала, Язон – тоже, и уже через секунду все смешалось вокруг, утопая в сладкой дрожи и розовато-оранжевом тумане.