Возвращение Варяга
Шрифт:
— А что, есть еще бензин и керосин? — радостно спросил Ржевский.
— Нет, весь израсходовали, но противнику то об этом не известно, если конечно Ржевский не разболтает… Расставим бочки за линией окопов, кучками по пяток штук, забросаем их ветками и пусть японцы боятся. А если будут бояться хорошо, то нальем и бензина.
Ответом Балку стало долгое недоуменное молчание.
— Шутка. На сегодня, я думаю, можно расслабиться, отсылайте по полуроте от батальона в город за бочками. Миноносцев из Артура сегодня не планируется, так что остальным отдыхать, в полглаза. Поздравляю господа — товарищи — еще один день войны нами прожит.
Дождавшись
— Василий Александрович, два вопроса. Первый — зачем вы провода от фугаса в землю втыкали а не сразу к батарее подключили? Время ведь, можно и не успеть…
— Осенью грозы часто бывают. Если цепь не заземлить, то во время грозы наведенного тока вполне может хватить для случайного подрыва закладки. А нам этого не надо. [29] Минеров в Артуре я уже просветил. А что за второй вопрос?
29
Примерно так, абсолютно безвредно для японцев, и сработали однажды в грозу половина мин Порт Артурской крепости…
— Сколько мы еще тут продержимся?
— Будь моя воля, я бы вас, товарищ Великий, отправил в Артур первым же миноносцем. А будь возможность, так и прямо в Питербург. Но вы все упорствуете… А держаться мы тут сможем до первого правильно, грамотно оранизованного японского наступления. Я не говорю об отдельных атаках, силой до полка при поддержке той полубатареи, что нас уже неделю развлекает шрапнелью. Этого добра мы можем еще с десяток отбить и не поморщимся. А коли патроны, снаряды и хоть роту в неделю из Артура будут подвозить, то вообще до морковкиного заговения. Но даже одной правильной, массовой атаки пехотной дивизии при поддержке пары десятков гаубиц и нескольких батарей трехдюймовок нам хватит.
— Так почему же нас до сих пор, уже месяц как не могут сбросить в море, если все так просто?
— Первую неделю мы медленно отступали к Дальнему. Помните то веселое и беззаботное время с мелкими засадами?
— Знаете, Василий Александрович, вы меня иногда пугаете. Расстрелять две роты, почти до последнего человека кинжальным огнем полдюжины пулеметов в упор, и вспоминять об этом как о "веселом и беззаботном времени"… Что же тогда для ВАС на войне ужасно, если таковое сообще есть? Может этот ваш "огненый фугас"?
— Лучше вам этого не знать, авось не случится… Так вот, вторую неделю они не могли поверить, что мы больше не отходим, и черезмерно осторожно нащупывали нашу линию обороны. Уважать себя мы их при отходе заставили, боялись что мы их снова подловить хотим. Ну а дальше — классический пример Буриданового осла в исполнении генерала Ноги. Он хотел сразу взять и Артур, и Дальний. Распылил силы, и только потом понял — то, что выделено для Дальнего совершенно недостаточно, особенно в плане артиллерии. Но — все орудия калибром более трех дюймов уже под Артуром. Теперь пока их перевезут назад… Но сегодняшняя попытка прорваться к нам в тыл по лощине, которую мы с отбили огоньком, — Михаила передернуло, наверное ветер некстати донес запах горелого мяса, — говорит, что за нас взялись серьезно. Теперь нам осталось жить, дня три после первого выстрела по нашим позициям из двенадцати сантиметровой гаубицы господина Круппа. Или, если пойти другим путем — из тех же орудия можно топить миноносцы, что нам подвозят
— На миноносце в Артур? — усмехнулся Михаил, — а потом, когда его начнут обстреливать из крупнокалиберных орудий, которые выгрузят на пирсы Дальнего, откуда я сбегу, куда «эвакуироваться»? На миноносце же в Шанхай?
— Сегодня к пирсу подойдет «Монголия», плавучий госпитать из Артура. На нем мы отправим всех тяжелораненых, и не в Артур, а во Владивосток. Ваша рана уже почти зажила, но…
— Капитан Балк!!! Если вы еще раз так оценивающе посмотрите на мою ногу, то я вам сам что — нибудь отстрелю!!!
— Да и в мыслях не было, — поспешно пошел на попятный вышеупомянутый Балк, — можно просто намотать бинтов побольше и…
— Нет, — ответ Михаила прозвучал просто, без криков и истерик, но было ясно, что никуда из Дальнего он не собирается, и уговаривать его бесполезно.
— Да поймите же вы, ТАМ вы нужнее. Я могу себе позволить здеть погибнуть, от шального снаряда или пули. Вы — нет. Без вас…
— Знаю, слышал — "хана всей России". А со мной в роли труса и беглеца, что — не хана? Нет уж, я знаю только один способ управлять людьми, которым угожает смерть — быть с ними на равных, хотя бы в шансах попать под тот самый шальной снаряд. А про «Монголию» я естественно в курсе, сам подписывал обращение к Того, с просьбой о пропуске некомбатантов и раненых. Через пару часов надо идти к порту встречать.
Погрузка раненых на «Монголию» закончилась за три часа до заката. Первый час этого времени Балк провел обнимаясь с Верочкой Гаршиной, которая была приписна к госпитальному судну. Еще полчаса, он убеждал вышеупомянутую девушку, что ей остаться в Дальнем нет никакой возможности. Их диспут кончился тем, что Балк на руках отнес сопротивляющуюся даму по трапу на палубу «Монголии». У лееров парохода Верочка перестала наконец молотить своими маленьки кулачками по плечам и спине Василия. Она положида голову ему на плечо, и глядя прямо в глаза произнесла:
— Я согласна остаться на «Монголии», но с одним условием. Ты должен мне пообещать, что тебя не убьют.
— Наверное это тебе должны обещать японцы, а не я…
— Ты умнее и лучше всех японцев на свете! И они тебя смогут убить только если ты сам им это позволишь, своей глупостью или неосторожностью… Пообещай мне что ты этого не сделаешь, и я безропотно останусь на «Монголии». Иначе… — с угрозой начала Верочка.
— Хорошо, родная, хорошо! — успевший немного изучить характер Гаршиной Балк решил не рисковать, — обещаю не бросаться в одиночку больше чем на взвод японцев, и всегда одевать колоши во время дождя и шрапнельного обстрела. Только и ты облегчи мою задачу — зная, что ты в безопасности, мне будт проще сосредоточится на войне и собственном сбережении.
— Ну вот и договорились, — радостно захлопала в ладоши Верочка, грациозно слезла с рук Балка, и задумчиво глядя на на панораму затянутого дымом Дальнего грустно добавила, — но мы в любом случае теперь не увидимся несколько месяцев… Васенька, проводи меня в мою каюту. Моя соседка сейчас должна принимать раненых, а до отхода еще четверть часа. Мы же успеем, правда?
— Вера, ты уверена, что сейчас подходящее время для… — начал было Василий монолог "голоса разума", пытаясь уговорить скорее себя чем Веру, но был жестоко\нежно прерван поцелуем.